– О, Иллофиллион, дорогой мой друг и Учитель! Вы услышали мой зов, мою мольбу, – бросился я к нему и обнял моего милосердного покровителя.
– Я пришёл, Лёвушка, чтобы навсегда объяснить тебе первое ученическое правило: «Всегда будь готов». Оно неизменно для всех веков, всех миров Вселенной и для всех человеческих сознаний, в какой бы форме и атмосфере, в какую бы эпоху они ни жили, если они идут ученическим путём. В полном бесстрашии, в полной уверенности надо выполнять задания Учителя, как бы и кто бы тебе их ни передал. Сосредоточь мысль свою, как тебя учил Франциск, возьми его лоскут и оботри мальчика. Исполняя всякое поручение Учителя, можно выполнить его, только совсем забыв о себе, о своих личных качествах, и думая лишь о том человеке, к которому послала тебя любовь Учителя. Возьми в руки письмо, объедини свою энергию с добротой Франциска и оботри лицо мальчика. Помни, что только радость и уверенность могут составить тот чистый мост, по которому прольётся исцеляющий ток силы того, кто послал тебя своим гонцом.
Я взял конверт из рук безмолвно стоящей женщины, прижал его к устам и сердцу. Я ощутил необычайную теплоту и аромат, исходившие от письма, и само письмо показалось мне светившимся. Я вынул из конверта лоскут, вид которого я отлично помнил, – он был красновато-оранжевого цвета, когда его подавал мне Франциск. Теперь же он казался мне пылающим; будто частицу огня я держал в руке. Но в моём состоянии восторга, высшего вдохновения и счастья я едва обратил на это внимание.
Вновь став на колени у изголовья больного, я обтёр его личико будто пылавшим лоскутом и перекрестил им его, произнеся: «Блаженство Любви, Блаженство Мира, Блаженство Радости, Блаженство Бесстрашия да обнимут тебя». Я взял ручки мальчика и протёр его ладони, затем обтёр его тельце и ножки, заметив при этом, что огненный лоскут становится всё меньше и меньше, и после того, как я обтёр ступни ребёнка, огонь окончательно растаял в моей руке. Окончив свою работу, я встал с коленей.
Иллофиллион осторожно закрыл кроватку мальчика лёгкой кисеёй и, повернувшись к матери, сказал:
– Почему ты так удивлена, мой милый друг Ариадна, моим появлением? Разве я не обещал тебе, что приеду? Разве ты забыла, что я обещал тебе встречу, если ты выполнишь все условия, которые я тебе поставил, не как иго и бремя, а как радость, видя в них защиту тебе и твоему сыну? Ты выполнила всё, даже плакать было перестала, вспомнив об этом милом занятии только в самое последнее время.
Иллофиллион ласково улыбался, и в глазах его поблёскивали те юмористические искорки, которые были мне так хорошо знакомы. Ариадна всё ещё стояла будто в столбняке, очевидно, считая появление Иллофиллиона в её доме величайшим чудом из чудес, объяснения которому она не находила.
– Полно, друг, приди в себя. Нет чудес на свете, есть только ступени знания и ступени духовного развития