Сначала я ужасно расстраивался по этому поводу, а потом как-то успокоился. Решил – раз он такой грамотный, редактор то этот, пусть будет, как он хочет. Ну, хочется тебе, чтобы я так написал, – ну, и ладно, и хрен с тобой!
– О! О! Видали? Опять, ошибку подчеркнул! Ну-ка – что там опять тебе не нравиться?
«Если Вы допускаете экспрессивные слова с ярко выраженной окраской и бранные выражения…».
– А? Чувствуете? – как излагает, зараза! Завидно даже. Конечно, дорогой! Еще как допускаю. Причем легко и не задумываясь – не то, что ты, зануда эдакий, да крючкотвор! На вот тебе…
Кстати, если что-то в моем изложении и вам не понравится – слово какое безграмотное или запятая, не туда ввёрнутая, или мысль явно ошибочная, то знайте – это не я. Где уж нам. Это все он – редактор.
Начало
Я сиджу на забогэ
Я все сиджу…
Я сиджу на забогэ
Уже месяц во двогэ
Я сиджу на забогэ
Я все сиджу…
Я сиджу на забогэ
Уже месяц во двогэ
Я не удовлетвогэн
Я сиджу на забогэ
Я все сиджу…
Я сиджу на забогэ
Уже месяц во двогэ
Я не удовлетвогэн
И зовут меня Борэ
Я сиджу на забогэ
Я все сиджу…
Слова этой дурацкой еврейской песенки или частушки, или Бог знает, чего, иногда всплывают в памяти, и всегда ассоциируются у меня с Борей Лейбовичем. Наверное, он сам и принес ее тогда в нашу институтскую компанию. Эту песенку, да еще поговорку. «Боря – вышел из моря».
Это нужно произносить, картавя, с одесско-еврейским выговором, как это обычно делают, когда озвучивают героев анекдотов – или одесского еврея, или Вову Ленина. Ну, да – того самого – из мавзолея. Который в девичестве был – Ульяновым. А, в словах “ во дворе» и «неудовлетворен» ударение нужно ставить на букве «О», в предпоследнем слоге.
Обстоятельный читатель, естественно, может, используя эти несложные рекомендации, начать читать сызнова. Остальным же настоятельно советую не останавливаться на этих второстепенных колористических деталях, а быстрее двигаться дальше.
Итак, с Борей Лейбовичем я познакомился на первых курсах института. Собственно, познакомил меня с ним Леша Команов. Они с Борей жили в одном доме и были фактически друзьями детства. Боря, как тогда говорили, был из Лешиной компании.
Он сразу показался мне человеком неправильным, потому что был он не такой, как мы все. А может быть, мы тогда были не такие как он. Сейчас это – вопрос полемический, и, я бы даже сказал – философский. Но в те времена все было проще. Мы были правильные, потому что нас было много, а он – нет! Сейчас бы сказали – агрессивное большинство. Но тогда таких понятий не было. Мы были самыми обычными, а значит – правильными, а вот Боря нет. Неправильным он был – и все тут! Такая