Возможна железная диктатура со всеми её гробовыми прелестями – скажем, диктатура Стресснера в Парагвае или диктатура Сталина в СССР, – но поскольку тотальной идеей этой диктатуры не является национальная (расовая), это уже не фашизм. Возможно государство, опирающееся на национальную идею, скажем Израиль, но если отсутствует диктатура («железная рука», подавление демократических свобод, всевластье тайной полиции) – это уже не фашизм.
И очевидно, что есть только одна идеология, которая основана на том, что нации внушают, что вокруг неё все враги, потому что она самая великая. И эта идеология называется фашизмом.
Потому что нацизм – это зло особого рода. В нём нехитрая мысль, что ты лучше. А другие хуже. Поэтому других должно быть меньше ради твоего общественного блага.
Фашисты – это люди, которые, с одной стороны, считают, что их нация лучше всех остальных по факту существования и, во-вторых, силовым образом пытаются унизить остальные нации.
В мире, где воцарился бы Гитлер, для меня нет места.
Будь проклят, жестокий и злобный еретик,
Хотевший народ и закон изменить.
Сгорит его власть. Кто за злобу в ответе?
Людей, им убитых, нельзя воскресить.
Фашизм – это опасный бандит. А усмирить бандита можно только одним способом – крепко побив его.
Ничто так не поощряет порока, как излишняя снисходительность.
Никто и ничто не способствовало успеху Гитлера так, как довоенные правительства Великобритании и Франции. Я надеюсь, что суды над военными преступниками устраиваются не для того, чтобы отомстить, а для того, чтобы мы могли усвоить уроки истории и не повторять ошибок в будущем. Именно поэтому и Чемберлен и Даладье несут ответственность за то, что случилось; их поступки должны быть тщательно проанализированы, а результаты такого анализа опубликованы не в специальных исторических журналах, а в школьных учебниках истории. Самое поразительное в их непростительной недогадливости – то, что они даже не использовали передышку, полученную в результате того, что бросили в пасть Гитлеру две мирных державы (Австрию и Чехословакию.– И.К.) для модернизации собственной обороны.
Вот, что показал на Нюрнбергском процессе начальник германского Генерального штаба генерал Гальднер: «В 1938 году мы решили избавиться от Гитлера. Душой нашего заговора был генерал Век. Мы составили прокламацию к германскому народу, в которой провозгласили, что фюрер вовлекает Германию в губительную войну и долг генералов предотвратить это развитие событий. Наше тайное совещание еще продолжалось, когда радио сообщило о приезде