Но Ферит пошел гораздо дальше.
Он не протестовал против депортации на Мальту одного из генералов, арестованных англичанами, обвинившими его в нарушении перемирия.
И именно он увеличил число судов над юнионистами.
Первый приговор к смертной казни был вынесен 8 апреля, и через день бывший губернатор Ёзгата был казнен.
Его похороны превратились в крупную манифестацию.
Вокруг гроба – многочисленные венки «невинной жертве нации» и «невинному мусульманскому мученику», над могилой один из студентов произносит пламенную речь.
– За того, – вопрошал он, – кто покоится здесь, отомстит герой Кемаль-бей. Англичан уже выпроводили из Одессы, мы их изгоним из Стамбула. Чего вы ждете?
Эти события не остановили Ферит-пашу.
Участились случаи расхищения государственных средств и нелегальной депортации армян.
В июле Энвер, Талаат и Джемаль были заочно приговорены к смертной казни.
Кавит избежит казни, но будет приговорен к пятнадцати годам каторжных работ.
Круг друзей Кемаля сужался.
Одним из первых был арестован Канболат.
Фетхи, несмотря на заверения на самом высоком уровне, тоже был брошен в тюрьму.
Такая же судьба постигла Юнуса Нади, утонченного, интеллигентного, блестящего журналиста и политика.
Депутат от юнионистов, идейно близкий партии «Ренессанс» Фетхи, он основал в сентябре 1918 года газету «Новый день».
Кемаль остался на свободе.
Более чем когда-либо убежденный в своем великом призвании возродить страну из пепла Кемаль не смирился с поражением и был намерен продолжать борьбу.
Только теперь он уже не собирался бросаться в бой с открытым забралом и внимательно наблюдал за развитием событий.
После разгона парламента сменившая младотурок «Свобода и согласие» самым жестоким образом разбиралась со своими врагами.
Для суда над военными преступниками был создан специальный военный трибунал, и в ссылку отправились такие известные на всю страну личности, как Кара Кемаль, Исмаил Джанбулат и приятель Кемаля доктор Тевфик Рюштю.
Вместе с другими лидерами «Единения и прогресса» оказался за решеткой и Али Фетхи.
А затем начались казни.
К великому счастью для Кемаля, его не тронули.
Вражда с Энвером сыграла свою роль, и желающих плести козни против султанского фахри явера, только за одну неделю трижды посетившего своего владыку, не нашлось.
Просто так во дворец не ходили!
Да и кто знает, о чем они говорили там с глазу на глаз?
Но весьма вероятно и то, что, помимо личной симпатии Вахидеддина к его «старинному знакомому», желавшие отделаться от него люди слишком хорошо знали о глухом брожении среди недовольных проводимой правительством