достался лишь ужас ночи.
Досталась лишь пустота осязаемая,
в глазах её отражаясь.
Она скользит к облакам по касаемой,
ушедшую жизнь обожая.
Ушедшую жизнь, затянув удавкою
непониманья и горечи.
А грязь, словно прежде, утробно чавкает
под сапогами полночи.
«Солнечным светом омытый…»
Солнечным светом омытый,
скрытый от каверзных дум,
я – человек неолита –
взялся за праведный ум!
Только в моём неолите
нету ни стран, ни дорог
и ни желанья, ни прыти
у искалеченных ног.
Стогом пахучего сена
манит природа меня,
где водяная царевна
хвостик коптит у огня.
День разгорается жаркий,
нету стремлений к уму,
или к сонетам Петрарки,
вязнущих в думском дыму.
Тьму навевающий разум
вдруг налетел из Москвы.
Где ж ты, отчаянный Разин? –
драки в миру не новы.
Только без боя не вынуть
нашу страну из оков.
Русь без вины, а повинна
тем, что плодит дураков.
Скованный солнечным светом
снова бреду наугад,
и зазеркальным наветом
в сердце ударил набат.
«Обозначенный словами…»
Обозначенный словами
завиток воздушной мысли.
Припорошенные снами
по аллеям кружат листья.
Смысла нет с суконной рожей
излагать уставы жизни
неприютной, непохожей,
но как женщина капризной.
Брызнет солнце! Блещет лето
на последнем издыханьи.
Вновь столица не одета
в чёрный шёлк воспоминаний.
Да и стоит ли всё время
прошлым жить, ни с кем не споря,
проплывая на триреме
жизнь от горя и до горя.
Что же сердце защемило,
будто чудится ненастье?
Нам листва наворожила
жить в падении на счастье!
«Распятые виденья…»
Распятые виденья,
растерзанные ноты.
И звук стихотворенья
доходит до икоты.
Закутан мой кораблик
в отрепье лет и рвоту.
День завалился набок,
погиб в водовороте
растерзанных видений,
распятых облаков,
где промелькнули тени
свободы без оков.
Где на крестах виденья
распяты по согласью,
где тень стихотворенья
повесилась от счастья.
Шумит волна волненья,
волнуясь от чего-то.
Распятые виденья,
растерзанные ноты.
«За гранью грань пересекая…»
За гранью грань пересекая
из года в год течёт река.
Потоку нет конца и края,
как светлым мыслям дурака.
Легка моментная потеря,
но долог путь горючих слёз.
Я той реке уже не верю,
как