– Выпил с утра, не взял.
– Ты с дуба рухнул? С утра бухать? С каких пор?
– Сивков, помолчи.
Ковалев с интересом вытянул шею, глядя, как Аня вышла из машины, набрасывая на голову платок. Затем повернулась к ним спиной, а затем…
– О-о-о, неужели она это серьезно? – пряча подавленный смех в ладонь, которыми прикрывал лицо, Вадим с какой-то истерией перевел дух.
– Ты чего ржешь? – возмущенно повысил голос Сергей. – Она в церковь пошла! Че смешного?
– Ты тоже верующий?
Увидев лукавый взгляд коллеги, готовящегося расхохотаться, тот с испугам вытаращил глаза.
– А что смешного, Вадим?
– Да вы… гоните что ли, люди? Двадцать первый век на дворе! Какой Бог?
– А что, Бог жил-жил до двадцать первого века и умер, Вадик?
– Нет, ну это же ересь…
– Как ты сделал такой вывод? Тебе кто-то это доказал?
– Наука! Н-нет? – Ковалев торжествовал иронией.
– Наука подчеркивает вероятность наличия невидимого мира тогда, когда выгодно ученым. Я уже давно вижу в этом преимущественно бизнес?
– Так это она… что? К Богу отпрашивается? Каждые выходные? – Вадим начинал всерьез сердиться.
Из-за отсутствия главного персонажа ни одна репетиция в выходные не прошла нормально.
– В субботу вечером и в воскресенье утром служба особая проводится. Присутствие обязательно.
– Особо верующим… или фанатикам… – хохотал тот. – Ладно, пойду посмотрю… повеселюсь.
– Боже, – перекрестился Сергей, – сатана в брюках, честное слово. Неадекватность какая-то.
Войдя в храм, Вадим заметил, как на него оглянулись, а затем отпрянули, уступая дорогу. Людей было немало, но пройти между ними удалось свободно. Тишину нарушало монотонное чтение сверху, и тихий плач, постепенно нарастающий в рыдания. Доносился он откуда-то слева, и Вадим прошел дальше, испуганно оборачиваясь, боясь наткнуться на взгляд Анечки. Уж очень хотелось увидеть ее, понаблюдать за этой милотой в косыночке и уйти незамеченным.
Каково же было удивление, когда он узнал свою актрису со спины: виднелась только часть одежды, сама Аня стояла, склонившись под какой-то расшитой узорами тканью над тумбой. Рядом стоял священник и, чуть согнувшись, прислушивался… Так это она рыдала! И что-то сквозь плач говорила… О чем речь? Подойти бы поближе, послушать, но ведь может в любой момент обернуться и поймать Ковалева на «горячем».
В храме никак эту сцену не комментировали, все стояли с лицами, будто ничего не происходило. Ни жалости в глазах, ни сострадания. Просто склонили головы и стояли. Может, у нее умирает кто?
Девчушка находилась поодаль от мамы и, соединив перед собой ручки, что-то шептала. Молится, что ли? Неужто Анна, и правда, болеет? Неизлечимой болезнью? Может, этот проныра Сивков знает подробности?
Что-то жарко тут. Он заерзал плечами под кофтой. Некомфортно. Ф-фух, сглазил кто-то?! Прямо затошнило.
Вылетев пулей из храма, Ковалев бросился к автомобилю. Когда он хлопнул дверцей, Сивков тут же нажал педаль газа, желая поскорей удалиться, дабы Анна их