Доморощенные остряки шутили по этому поводу, мол, мужик жену свою ждет, с Анталии, но что-то не едет, видно с турком загуляла.
Кстати говоря, местные отцы-депутаты, находясь на самом острие перестройки и разгула демократии, тут же, ставшие православными на всю голову, убежав из партии коммунистов в демократы, систематически отбивали свои разгоряченные лбы, об паперть, в местной церкви. В порыве страстных молебнов и бесконечных заседаний, хотели переименовать, даже Черное море, в море Реформ. Но не хватило денег на референдум.
Злые языки говорят, что это не разрешили из Центра, так как идея была не оттуда. И что этим, заинтересовался, даже один французский сотрудник Интепола – Жан Влук де Плюю, пролетавший по служебной надобности над Черноморском.
Глава 2.
Кавказские эмигранты
В этот сложный период развала государства, кончины перестройки и обострения демократии, черноморский исполком работал в авральном режиме.
Его бессменный председатель, товарищ Трахман Иван Моисеевич, получивший эту должность, сразу после выстрела «Авроры», был крайне возмущен, возникшей чехардой вокруг родного, насиженного кресла, которое он, уже давно, обещал старшему сыну, от первого брака. Трахман, не мог понять, что же с ним будет? Ведь, кроме как руководить, он ничего не мог делать. А родственники, которые обсели все отделы и комитеты, кто будет их кормить?
Поэтому в долгих раздумьях, Иван Моисеевич, решил грабить всех кто зайдет в кабинет.
Кроме, конечно, секретарши Валечки, которая не раз, в буйных порывах страсти, к денежным купюрам, за рубли, терпеливо отрабатывала каждую копейку, с мэром, в исполкомовском гараже, на заднем сиденье казенного автомобиля. Принципиально отказываясь от долларов и всяких там пенсов, в знак солидарности, с угнетенными женщинами в арабских гаремах. Хотя валюту и гаремы, ей никто и не собирался предлагать.
А вот и секретарша Валечка. Она как цепной пес, грудью, если это можно так назвать, защищает самую главную исполкомовскую дверь.
Кроме Валечки, в приемной горисполкома, с мешками, сумками, баулами и маленькими плачущими детьми, группа беженцев с Кавказа.
Все орут, нервно размахивают руками.
Казан Фугасов, черный, небритый горец, так же, размахивает руками перед лицом секретарши Валечки, брызгая ей слюной в лицо. Валечка в испуге, бессловесно, открывает рот.
Казан обходит стол секретарши с другой стороны, наклоняется к уху Валечки и горячо шепчет, с кавказским акцентом:
– А,