– Пятьдесят лет, – задумчиво произнес Уэйнрайт. – Долго ждать.
– Для людей это, пожалуй, долгий срок, но не для Кареллена, – возразил Стормгрен. Только сейчас он начал понимать, как тонко рассчитали Сверхправители. Нынешнее решение дает им передышку, необходимую, по их мнению, отсрочку, и притом выбивает почву из-под ног Лиги освобождения. Конечно же, Лига не сложит оружия, но отныне ее позиция куда слабее. Разумеется, это понял и Уэйнрайт.
– За пятьдесят лет все будет загублено, – сказал он с горечью. – Никого из тех, кто еще помнит нашу независимость, не останется в живых; человечество утратит наследие предков.
Слова, пустые слова, подумал Стормгрен. Слова, за которые прежде люди дрались и умирали, но никогда больше не станут за них ни умирать, ни драться. И от этого мир станет лучше.
«Сколько хлопот еще доставит Лига в ближайшие десятилетия?» – спросил себя Стормгрен, глядя вслед уходящему Уэйнрайту. И порадовался мысли, что это уже забота его преемника.
Есть недуги, которые может излечить только время. Злодеев можно уничтожить, но ничего не поделаешь с хорошими людьми, упорными в своих заблуждениях.
– Вот он, ваш портфель, как новенький, – сказал Дюваль.
– Спасибо. – Стормгрен все же придирчиво осмотрел портфель. – Теперь, может быть, вы мне объясните, что тут к чему и как мы будем поступать дальше.
Физик, видно, больше занят был своими мыслями.
– Одного не пойму, – сказал он, – почему нам так легко это сошло с рук. Будь я на месте Карел…
– Но вы не на его месте. Не отвлекайтесь, друг. Что мы все-таки открыли?
– Ох уж эти мне пылкие, нетерпеливые северяне! – вздохнул Дюваль. – Мы смастерили нечто вроде радара малой мощности. Помимо радиоволн очень высокой частоты, он работает еще и на крайних инфракрасных, и на всех волнах, которых наверняка не увидит ни одно живое существо, как бы причудливо ни были устроены его глаза.
– А почему вы это знаете наверняка? – спросил Стормгрен, он и сам не ждал, что ему станет любопытна эта чисто техническая задача.
– Н-ну, совсем уж наверняка мы сказать не можем, – нехотя признался Дюваль. – Но ведь Кареллен видит вас при обычном освещении, так? Стало быть, его глаза схожи с нашими и воспринимают световые волны примерно в тех же пределах. Так или иначе, аппарат сработал. Мы убедились, что за этим вашим телеэкраном и впрямь находится большая комната. Толщина экрана около трех сантиметров, а помещение за ним не меньше десяти метров в глубину. Нам не удалось различить эхо от дальней стены, но этого и трудно было ждать при такой малой мощности, а на большую мы не решились. И однако вот что мы все же получили.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской