Лестница в лабиринте. Виктор Бондаренко

и уверенно стояли на игральной доске. При этом у каждой снизу была мягкая бархатная наклейка, которая не только не царапала поверхность игрового поля, но и делала передвижение фигур тихими и рассудительными. Выбивались из этой великолепной гармонии только лошадиные представители. Фигурки коней были сделаны из гладкой пластмассы и насаживались на блинные деревянные основания. Причиной этого, вероятно, послужила технология изготовления. Изогнутую лошадиную морду никак нельзя было выточить на токарном станке. Белые кони смотрелись неинтересно, поскольку белая пластмасса сильно отличалась от фактуры древесины, а вот черные фигуры были на редкость хороши. Их глянцевая поверхность очень плавно переходила в деревянное основание и придавала этим фигуркам особенную значимость.

      Именно такой черный конь и привлек внимание одиннадцатилетнего мальчика Григория, который изучал основы шахматной игры со своим школьным приятелем Пантелеем Цветковым.

      Гриша брал поочередно фигурки, а Пантелей объяснял правила их перестановки и соответствующее предназначение в древнейшей игре на земле.

      – Вот так ходит, – и Пантелей передвинул коня, нарочно проводя его по изогнутой траектории.

      – Понял? Буквой Г.

      – Покажи еще раз, – попросил Григорий.

      И конь совершил перемещение на исходную позицию по той же изогнутой, но уже обратной траектории.

      – Постой. То есть конь просто перемещается из этой клетки в эту?

      На три вверх и одну в сторону? – полюбопытствовал Гриша.

      – Да, именно так, – подтвердил его одноклассник и лучший друг.

      – А почему тогда буквой Г, а не, например, змейкой?

      И Гришка очертил траекторию фигурой коня в клеточном поле размером три на два извилисто, заполняя все клетки.

      – Ну это же не змея. Да и запоминается так проще, – Пантелей задумался и добавил, – и на доске так понятнее.

      Гришка улыбнулся и, не выпуская коня, схватил фигуру слона, на которой почему-то была сделана грустная засечка в виде перевернутой улыбки.

      – А это слон! – перехватил фигуру Пантелей.

      – Ребята, вам пора в школу. Занятие начнутся через двадцать минут. Собирайтесь, а то опоздаете, – вдруг неожиданно на пороге комнаты возникла улыбающаяся мама Пантелея и прервала увлекательнейший урок.

      Мальчики тут же заторопились, смахнули фигуры с доски и стали укладывать их в перевернутую шахматную доску, которая была соответствующим образом так устроена.

      – Пантелейка, подойди! – ласково позвала из соседней комнаты мама Гришиного приятеля.

      Тот быстро вскочил и побежал на призыв.

      Обрывками из соседней комнаты доносились фразы: «не задерживаться», «обязательно перекуси», «посмотри, тут котлеты», «все еще рано темнеет» – и прочие наставления, заботливые родительские просьбы и рекомендации.

      За время, пока Пантелею что-то объясняли, Григорий собрал все шахматные фигуры, закрыл доску, взял свой портфель и направился в прихожую к выходу. Его приятель уже был на пороге, и они оба