– Ну что, мой друг, ты готов?
Григорий молчал, понимая, что все его планы и будущие дела будут непредсказуемо скорректированы на ближайшее, и главное, неопределенное время.
– Ну и прекрасно! Вперед. Я приготовлю тебе завтрак, а ты давай умывайся и приводи себя в порядок.
Таких активных встреч и таких продолжений ранее никогда не было. Только теперь Григорий почувствовал, что все подобные контакты имеют некоторое развитие. Он принял для себя эту внезапную мысль, сделал глубокий вдох и, повинуясь указаниям, в трусах и все в тех же носках поплелся умываться совершенно ошарашенный.
Только избавимся сразу от ненужных заблуждений. Григорий не был сумасшедшим и вовсе не галлюцинировал этим утром. И все эти странности и метаморфозы с загадочным собеседником нужно, конечно, немедленно разъяснить. Но сделаем это чуть позже, по ходу событий.
В ванной, куда переместился Григорий и где он принимал душ, в его голове вспыхивала маленькой искоркой надежда, что все-таки это был обрывок неприятного сна. А может и вправду галлюцинации из-за того, что дворники покрасили оградку клумбы под окнами ядовитой краской, срок годности которой истек еще в прошлой пятилетке. Что, когда он вернется в комнаты, никаких явлений, кроме собственного отражения в дверце шкафа и металлического привкуса во рту, он больше не обнаружит. Но этого увы, конечно, не произойдет. Хотя оградку действительно покрасили в желто-зеленый цвет, и запах краски действительно слышался даже на третьем этаже и безжалостно проникал через окно квартиры, где проживал Григорий. Это ровным счетом никак не отразилось на физическом состоянии Григория и не повлияло на его центральную нервную систему. И уж совсем никак не выплеснуло из глубин подсознания нелепых животных, которые, даже умея связно разговаривать, всегда его немного раздражали.
На кухне послышался веселый свист, и все надежды рассыпались в дребезги и разом исчезли в водовороте мыльной пены в сливной дырке никелированной ванны. Насвистывался какой-то марш, причем исполнение было идеальным.
«Этого еще не хватало!» – стрельнуло в голове Григория. Все это явно было не случайным и конечно имело какое-то отношение к предстоящим неизбежным событиям. «Ничего уже не поделаешь», – уже с зубной щеткой во рту, уже с зубной щеткой во рту, без носков и у раковины мысленно сказал себе помытый Гриша.
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох через нос. В последнее время он часто использовал дыхательные упражнения, чтобы совладать с нервозностью и раздражением, которые стали чаще возникать в его жизни с момента выхода на работу.
Гриша повернул вентиль и обжег лицо ледяной водой. «Ну ладно! Поиграем в эти игры. Уже не в первый раз». Настрой его вдруг стал боевой, и положительные эмоции как-то сами само-собой стали наполнять его изнутри. Выражение лица стало увереннее, несмотря на зубную щетку, которая оставалась во рту. Гриша будто надел боевой шлем, доспехи и свирепую маску самурая, а вокруг трусов появился воображаемый ремень с двумя коротким