– Лети, мой юный друг, через бескрайний океан, и когда силы покинут тебя, это будет означать то, что ты уже на полпути. А силы меня покинули уже печаль как давно, а значит, мы с тобой уже в конце пути, – в бреду рассказывал он псине, – а там, дома, я тебе обещаю, заведу собаку. И назову как тебя. Кстати, а как тебя зовут? Точно, у тебя же нет имени, извини, дружок, сейчас мы это дело поправим.
Но, шагая вверх ещё часа три-четыре, он так и не придумал ни одного достойного имени. И тут вдруг, поднимаясь на автомате, нога словно провалилась в бездну, не почувствовав под собой ступеньки.
Эрик сфокусировал взгляд перед собой. Ступеньки из красного кирпича действительно закончились. Он посмотрел на небо, которое было всё так же непостижимо. Посмотрел снова под ноги, удостоверившись ещё раз в том, что ступеньки закончились и он не вознёсся на небеса, не оказался дома, рядом с женой… В истерике стал бегать вокруг бездны по всё ещё аккуратно уложенной дорожке из кирпича.
– Это остров, сука, это остров!!! Это полная жопа, ну в какой же я заднице, – упав на колени, рыдал Эрик. – Я здесь сдохну, Боже, не дай мне тут помереть, я не хочу. Боже, я не хочу, – веки его стали тяжелеть, и Эрик, забившись в уголок, уснул крепким сном.
Ему снилось, как он сидит дома в своём кресле. Тут и Зверь прыгнул ему на колени и, как обычно, стал долго утрамбовываться в поисках идеального положения для сна. Жена в нарядном новом платье с кружевом в районе декольте поднесла ему чашечку горячего кофе и поцеловала его в щёку. Потом лизнула его и стала целовать ухо. Настойчиво, даже слишком настойчиво, оставляя после себя много холодной слюны.
– Да, я тоже тебя люблю. Ну хватит уже, хватит, – забурчал Эрик, хихикая, отгоняя жену руками, а когда посмотрел на неё, увидел лишь ту самую псину на фоне красных кирпичей, и он тут же проснулся.
– Ну что ты за животное такое, а? Мне такой сон снился! Ни стыда ни совести у тебя нет, – тяжело вздохнув, погладил Эрик псину по голове. – Спасибо. Большое спасибо, я бы, наверно, никогда не проснулся. Уж слишком хорош был сон.
Эрик поднялся, оглядел идеально круглый остров, в центре которого он находился. Ещё раз вздохнул. – А вот это точно не сон, пора выбираться нам. Поехали, коняшка, я точно теперь уверен, что дом там, за горизонтом, – и тут Эрик резко обернулся к псине и воскликнул: – Я знаю, как тебя назвать! Отныне и навсегда нарекаю тебя Конём! – и, грациозно взмахнув рукой, положил её на голову собаки, которая впервые за всё это время издала какой-то звук. И вряд ли он был одобрительным, но Эрик этого даже не заметил. Он снова стал ходить по кругу пропасти, выискивая слабые места острова, обдумывая план, как свалить с него побыстрее и подальше.
Ландшафт был тот ещё: чёрный вулканический камень простирался от бездны, из которой выполз Эрик, и до самого морского берега, истыканного острыми пиками вокруг всего острова. С десятком-другим усохших деревьев, раскинутых по всему острову.
– Супер,