– Ты оправдываешь его?
– Я просто пытаюсь рассуждать здраво.
– Он такой же, как его отец! Он плоть от плоти его! Он должен умереть!
Спокойствие агуане сменилось ненавистью. Её глаза сверкали. Руки то разжимались, то снова сжимались в кулаки.
– Я убью их всех! И мужчин, и женщин! Я сотру его род с лица земли! Не останется никого, в ком течет кровь Валя!
Криспин перебил ее:
– Ты думаешь, тебе станет легче, когда ты их всех убьешь? Ты сможешь вернуться к своей семье?
– Нет. Это исключено.
– Тогда что же? Ты забудешь о своем сыне?
– Нет!
– Тогда зачем все это?
– Затем, что я их ненавижу! Они не должны жить так, как будто ничего не случилось! Они должны страдать, как все эти годы страдаю я!
Голубые глаза Дьюри сверкали, и это был странный, безумный блеск.
– Ты думаешь, почему я все еще не убила Оспака? Конечно, не потому, что не могла. Я хотела, чтобы он страдал. И чтобы вся его семья страдала вместе с ним! Я сделаю так, что ужас воцарится в их доме! Они будут бояться даже нос из дома высунуть! Их скот падет, поля покроются сорной травой! Как только я покончу с ним, я займусь его женой, а потом и дочерью. Я убью их всех. Всех до одного!
В глазах Криспина больше не было жалости. Только тоска и боль. Он, как и Дьюри, смотрел на белоснежные вершины гор и… молчал. Он настолько погрузился в свои мысли, что вздрогнул, когда услышал крик:
– Эйнар! Наконец-то, я нашел тебя! Что ты здесь делаешь?
Лицо Дьюри исказилось от ненависти. Она набросила на голову капюшон плаща и вдруг… исчезла. Криспин обернулся. Сопя, как овцебык к нему быстрым шагом подходил Оспак.
* * *
Вождь был настроен очень решительно. Он собирался получить от Эйнара ответы на все интересующие его вопросы и причем немедленно. Но не тут то было. Эйнара в доме не оказалось. Он не появился и тогда, когда все сели завтракать. На секунду Оспак испугался, решив, что Эйнар ушел также внезапно, как и появился, но стоявший у двери мешок развеял его опасения. Занимаясь ежедневными делами, вождь немного отвлекся и вспомнил об Эйнаре только тогда, когда солнце уже было в зените. Оспак почувствовал тревогу. Куда мог уйти его гость? Вдруг с ним что-то случилось? Немного подумав, он решил, что Эйнар мог пойти только к Скалистым горам. Недолго думая, и не взяв никого с собой, Оспак отправился следом за Эйнаром.
Он не любил горы. Просто не любил – и все. Это был не страх, нечто другое. Скажем, ему неприятно было здесь находиться. Именно неприятно. Почему – Оспак никогда не задумывался. Он просто не ходил в горы – и все. А вот сегодня пошел, потому что волновался за Эйнара. К тому же его беспокоило еще кое-кто. Та женщина, которую он увидел сегодня ночью… Её лицо было ему знакомо, но где и когда он мог ее раньше видеть, мужчина вспомнить не мог, хотя и пытался. Пытался все время, пока шел сюда. Увидев сидевшего на камне Эйнара, он обрадовался как ребенок. Правда, его радость исчезла сразу, стоило только тому обернуться. Бледное лицо,