– Тебя записали в эту очередь, чтобы встать в другую.
«Что все это значит, – подумал Джавад Амирханлы, – разве бывает такая очередь?» Все это напоминало ему ситуации, описанные в комических и абсурдных произведениях литературы.
Живя в деревне, он все ближе знакомился с происходящими здесь событиями. Порою ему было трудно понять, что происходило в городе. Но здесь…
Судя по всему, весь этот огромный мир с его разнообразными красками возможно увидеть лишь в небольшой среде.
…Наступил вечер. На землю тихо опустилась тьма, которая укрыла все вокруг черным бархатным покрывалом, под которым можно было бы спокойно спрятаться.
Все чего-то ждали, но только чего, никто не знал. Лица людей были похожи на серые камни. Джаваду Амирханлы казалось, что ноги его стали уходить глубоко в землю, точнее, в глубокую трясину. Он пытался вытащить себя из этого невидимого болота, но кто-то упорно тянул его вниз.
Было уже поздно, когда он отправился домой. По дороге, махнув рукой, он остановил одну из проезжающих мимо грузовых машин. Машина с ревом остановилась. Водитель был родом из деревни Чапарлыг и хорошо знал своего знаменитого земляка, но в кабине места не было: там сидела женщина с ребенком на руках. Шоферу было неудобно оставить на дороге столь знаменитого земляка, но пригласить его сесть в кузов машины он не решался. Так или иначе, Джаваду Амирханлы удалось убедить шофера, и, пыхтя и охая, он с трудом забрался в кузов, где перевозили кур в картонных ящиках. Временами головы домашних птиц вылезали из круглых отверстий, проделанных в ящиках; заметив человека, птицы хором закудахтали.
Наконец они добрались до деревни. Темнота, широко раскрыв крылья, словно шепотом пела свою колыбельную песню. Деревня погрузилась в сонное плавание.
…Если он и заметил некоторые изменения в своем характере, то точно не мог понять причину этих изменений. Что же с ним случилось? В последнее время он явно начал жить другой, новой жизнью; будто лодка, долгое время спокойно плывшая по течению узкой реки, теперь плыла против течения. Лодка, качаясь из стороны в сторону, часто теряла равновесие, и казалось, что у нее нет возможности повернуть назад, потому что она была длинной, а река узкой. Лодка могла плыть лишь в одну сторону, по заранее определенному направлению. Хотя ей и трудно было плыть против течения, упрямый лодочник не хотел отказываться от своих намерений.
Руководители научного центра, где работал Джавад Амирханлы, закрывали глаза на все странности, появившиеся в его поведении и характере в последнее время. Ну что они могли посоветовать человеку, который всю жизнь посвятил науке? Никто уже и не верил, что этот уже