Макс еле сдержался, чтобы не расхохотаться. Эти двое скучать не дадут – он сам был таким в их возрасте.
«Хотя нет, – помрачнел Серов, до боли в ладони сжав табличку. – Ты был хуже. Гораздо хуже».
Он хорошо помнил, как шатался с братвой по городу, тормозил «маменькиных сынков» и, разжившись деньгами, шел стреляться в компьютерный клуб. Или находил незнакомый дворик, где можно было спокойно посидеть с бутылкой пива.
Как-то в промышленной зоне пацаны наткнулись на спящего среди коробок бомжа. Под ногами очень кстати оказались битые кирпичи и осколки бутылок. Макс до сих пор словно вживую видел, как среди раскисающего картона ворочалось и хрипло материлось нечто в заляпанном пакостью, драном пальто, а компания – и он в том числе – гоготала, метая снаряды потяжелее.
Сейчас Макса затошнило от воспоминаний. Но тогда он чувствовал себя охотником – не понимая, что на самом деле был шакалом.
Потом умер отец. Макс не видел, он был с компанией, когда это случилось. Но не раз представлял, как папа вскрикнул, вытаращил глаза и стал ловить ртом воздух, заваливаясь на бок.
Мама потом все успокаивала Макса, говорила, что у отца было слабое сердце. Но Макс знал: виноват он – тринадцатилетний прыщавый ушлепок.
Площадь расплывалась перед глазами. Макс встряхнулся, несколько раз моргнул и чуть отпустил табличку, потому как ладонь болела нестерпимо.
«Спокойно! – сказал он себе. – Все это осталось больше шести лет назад».
Как обычно, легче не стало. Макс чувствовал: то время все еще живет внутри. И однажды напомнит о себе…
– Максим! – к вожатому семенила Ирина Олеговна. Синяя просторная блузка развевалась, напоминая мантию. Нога в босоножке угодила в лужу, и на джинсовых бриджах осталось несколько мокрых пятнышек. – Максим, поднимите, пожалуйста, табличку повыше. Вдруг кто-нибудь из ребят не увидит номер отряда.
«Ну, вы даете! Во мне же метр восемьдесят роста плюс вытянутая рука!» – усмехнулся про себя Макс.
Но табличку приподнял и даже немного постоял на цыпочках – пока воспитательница не отвернулась. Потом снова посмотрел на братьев.
Андрей кивал, слушая наставления матери, Лешка вертелся неподалеку, отчего рюкзак за спиной болтался вправо-влево. Изо рта рос очередной розовый пузырь. Отвернувшись от мамы и брата, Лешка быстро ткнул в шар пальцем. Тот лопнул, и мальчишка всосал жвачку.
Макс улыбнулся – эти ребята нравились ему все больше. Оба черноволосые, бледные и худые. Андрей выше примерно на полголовы. Наверное, у них полтора-два года разницы.
– Извините, – кто-то тронул руку Макса.
Вожатый обернулся и увидел рыжего толстячка. Тот робко смотрел на него, шаркая ногой по мокрому асфальту.
– О, привет! – улыбнулся Макс, поняв, что у мальчишки не хватит духу договорить. – Ты ведь в седьмом отряде будешь? Вот и отлично! Я там вожатый. Макс.
Он