В груди что-то оборвалось, во рту посолонело. Сбитнев бросил метлу и метнулся к подъезду. Взлетел по лестнице и заколотил в дверь.
– Помогите! Он же убьется!.. – открыв, Нина Евгеньевна вцепилась в руку дворника и потащила его по коридору.
Из ванной слышались мычание и стук. Сбитнев остановился в проеме и застыл, глядя на Максима.
Зажмурившись и оскалив зубы, тот сидел на полу и бил по голове пустой пластмассовой рамой из-под зеркала. Лоб и правая щека блестели от крови, узкие темно-красные дорожки бежали к груди. Вокруг блестели осколки, валялись флаконы с шампунями, пеной для бритья, мочалка, пара зубных щеток и кусок желтого мыла.
– Быстро неси простыню! – Федор Иванович обернулся, легонько подтолкнул Нину Евгеньевну.
Затем перешагнул через корзину для белья и открыл холодную воду. Вырвав у Максима раму, дворник повалил его и прижал руки к полу.
– Скорее! – крикнул он, с трудом удерживая парня.
Тот мотал головой, хрипел, скалился и пускал кровавые слюни.
В дверях появилась Нина Евгеньевна со скомканной простыней.
– Намочи! – велел Сбитнев. – Потом накроем его!
«Камзол» помог. Максим перестал биться и хрипеть, только изредка вздрагивал.
Сбитнев выдохнул, подошел к тихо плачущей Нине Евгеньевне и обнял.
– Я ничего не успела сделать! – зашептала она, не отводя глаз о сына. – Он как в зеркало посмотрел, сразу затрясся. Потом голову наклонил и бросился вперед. Ударился, чуть не упал. Вцепился в раму, сорвал со стены и начал себя бить. Осколки во все стороны летели. Господи! – Серова вздрогнула и с испугом посмотрела на дворника. – Что же я стою?! Он ведь поранился, ему врач нужен!
Она метнулась к телефону, но Сбитнев удержал ее за руку.
– Погоди, – сказал он. – Врач ему и вправду нужен, но не какой попало. Есть у меня знакомый, очень хороший.
Дворник нырнул в карман брюк и вытащил старенькую записную книжку без обложки.
– Сейчас-сейчас, – бормотал он, торопливо перелистывая истрепанные страницы. – Где там у меня Игорь Витальич… Ага, вот!
Игоря Витальевича Королькова Сбитнев знал больше двадцати лет. Они подружились, когда тот появился в городской психиатрической лечебнице еще желторотым интерном. Федор Иванович держал на себе всю хозяйственную часть больницы, Корольков плутал по запутанным тропкам людских душ. Правда, иной раз, когда поступал «острый» больной, завхозу и молодому врачу приходилось работать на пару, потому как сильных рук в лечебнице не хватало.
Время шло, Корольков дорос до главврача, а Сбитневу пришла пора отправляться на пенсию. Он помнил, с какой грустью Игорь Витальевич пожал ему на прощание руку и сказал, что в случае чего всегда готов помочь.
Вот это «в случае чего» и наступило…
Корольков ответил после третьего гудка. Выслушал, коротко сказал: «еду…» и уже через пятнадцать минут был в квартире. Осмотрел и обработал раны Максима, сделал укол слабого успокоительного и посоветовал на несколько