она, – я боюсь, что твои друзья не придут, и тогда
у тебя будет еще один стресс. Сам подумай: сейчас
людям не до этого. Друзья были друзьями, пока ты
был на должности, а сегодня ты никто – пенсионер.
И кто будет кушать твоего барана? Только не подумай, что мне жалко. И знаешь, что доктор сказал?
– Что?
– Никаких переживаний, – сказала Нона. –
Сердце может не выдержать.
Зияди вздохнул и задумался: случай непростой.
Зияди стал расхаживать взад-вперед, сцепив руки
за спиной. От напряженной мысли его лицо скорчилось. В спортивных брюках и красной футболке, выделяющей его обвислые черты, он спустился во двор,
зашел в сарай и погладил барана. Затем он направился к месту погребения вина, обошел его по кругу, заложил руки в боки и вскинул голову. Его напряженный мозг выдал идею, и он поторопился к жене.
– Нона, вот ты говоришь, что нельзя переживать?
11
– Да
– А радоваться можно?
Нона растерялась.
– Что за вопрос? Конечно, можно, – милостиво
согласилась Нона.
– Тогда у нас все получится, милая. Есть способ
пригласить друзей, – его глаза, прищурившись, лукаво торжествовали.
Жена выжидала.
– Какой?
– Давай объявим, что я умер.
Нона съежилась.
– Ты с ума сошел
Сосед Батраз, осетин по национальности, со
скуластым лицом и солидными усами, выслушав Зияди, обалдел и долго не мог ничего говорить. Через минуту, когда все осмыслил, он
засмеялся.
– Такое может придти только в твою голову, Зияди, – сказал он, мотая головой. – Ты занесешь себя
в книгу памяти. Что ж, я за! – он гордо покрутил
усы за кончики.
В середине дня Зияди пожаловался на боли в
сердце, и Нона позвала медсестру, чтобы сделать
укол. Та, взяв в руки ампулу и уставившись на нее
тупым взглядом, застыла, переведя ошарашенный
взгляд на Нону.
– А что, дяде Зияди так плохо?
– Врач сказал, что у него увеличенное сердце, –
произнесла Нона. – Я не знаю: Зияди шутит и говорит: «У больших людей бывает большое сердце». –
Она застыла с минуту. – А что, сильное лекарство?
– Ну, да – морфин.
Нона вздохнула и отвела взгляд.
К вечеру дня во дворе Зияди все шуршало: стол,
стулья, посуда, мясо, костер. Сам Зияди, поглощенный великолепной идеей и счастливый, вертелся
как маленький мальчик. Забыв про всякие болезни,
12
он разжигал костер, разделывал мясо и все время
напевал старую грузинскую песню.
Нона следила за ним украдкой, с горечью вспоминая прошлое, которое пролетело бесследно, как
один миг. Вспышка света. Блеск молнии. С годами
стали