я как-то опять в Москве, опять у тёти Любы. Огромный город, снующие потоки людей, машин, несущихся в бешеном темпе по делам, озабоченных проблемами, поддавшихся ритму неистовой клубной музыки, мечтающих устроить святой и блаженный уголок рая в своих многоэтажках. Готовых на всё ради этого. Был там случай, котры я сам наблюдал. Я видел, как парень один воровал: в московском роскошнейшем ГУМе, при всех, в таком деле вряд ли возможен успех. Заходите в зал – продавщица встречает с улыбкой вас, но ведь она наблюдает за Вами, идёт неотступно всегда, товар предлагает, за Вами следя. За белым прилавком напарница ждёт, когда покупатель к ней сам подойдёт, и очень внимательно смотрит сейчас, оценивая сколько ж денег при Вас. Ещё есть охранник. Он ходит по залам и смотрит Вам в спину надменнейшим взглядом: всегда он узнает по Вашим глазам, каков посетитель вошёл в этот зал. Как видите опытный там персонал, но он техникой хитрой страхует себя, и видеокамера всё там снимает, любое движение враз замечает. На каждый товар там штрихкод нанесён, а выход пластинами ведь обнесён, и если на кассе штрихкод не отмечен, преступник пластинами будет «засвечен». В начале сей басни я вам уж сказал, что дерзкую кражу я ту наблюдал, о том, что приятель мой что-то украл, я после, на выходе только узнал: простой покупатель вошёл в светлый зал, и он с продавщицей духи выбирал, за ним наблюдал и охранник тогда, и техника ГУМ ведь в тот раз подвела. Спросил я: «Зачем же украл ты духи?» Ответил он мне: «Чтобы запах они дарили подруге, и пугает меня в большом ГУМе том лишь большая цена». Действительно, ведь по карману она лишь лицам с мошною большой и без дна. Мораль этой басни проста и важна – не надо людей презирать без конца.
В Белоруссии
– Проходите, пожалуйста, вот Ваши постельные принадлежности, – проводница, пожилая женщина с необычно красным лицом, говорила ещё что-то, советовала как расположить «вежчи», и в её речи чувствовался этот вот говор, необычный для моего уха – белорусы проговаривают «жч», «шч», «жэ»-кают и «ще» -кают они не так сильно, как поляки, но тем не менее в речи слышится вот этот вот необычный для нас диалект.
По каким-то мелочам чувствовалась разница в обслуживании поездов у нас, на Дальнем Востоке, и здесь, в сообщении Москва-Минск. Здесь были коврики в коридорах и купе, занавески на окнах были расшиты характерными для тех мест узорами, которые сразу же напоминали о Белоруссии. Бельё было выдано одноразовое, с фирменными штампами на пакетах. Кажется что-то ещё было такое, что обращало на себя моё внимание, сейчас уже и не помню.
***
Мы выпивали водку «Кристалл», которая считалась здесь качественной. В то время в наших краях «марку» держала «Арму». Мы с собой привезли также что-то из наших сувениров – джин ли «Чёрный бархат» или «Настойку на пантах», но что-то такое, дальневосточное.
Из сути застольных разговоров на политические темы я усёк, что «батьку» очень уважают
