По персидской хронологии 312 г. до н.э. соответствует 1271 году.
Победа Птолемея над Деметрием: «В 1271 г. Бейбарс снова ринулся в бой. Блокированный, сдался Кастель-ле-Бланк… Замок храмовников Крак де Шевалье, осажденный 21 февраля 1271 г., пал 7 апреля… Покорив Крак де Шевалье, султан двинулся далее. Взял Гибелькар и, после недолгой осады Монфор – оплот Тевтонского ордена (13 июня), сровненный после сдачи, с землей. Отойдя в Ладжун, Бейбарс приказывает выслать флот на Кипр, что и было сделано» [7].
Традиционные историки считают, что вышеупомянутый Селевк (сатрап Вавилона в 321 – 316 по [81]) аналогичен Селевку Никатору (сатрап Вавилона в 312 – 305, царь в 305 – 281 по [81]). Однако на то, что это два разных исторических деятеля указывает следующий постулат современных историков: «Эра Селевкидов началась в 312/1 г. до н.э. по юлианскому летоисчислению. Завоевав Вавилон в августе 312 г. до н.э., Селевк I в следующий год своего правления (седьмой год Александра IV) начал счислять время по годам своего НАМЕСТНИЧЕСТВА. В этом он следовал примеру Антигона и других наместников Вавилонии. Став царем, Селевк продолжал считать и годы СВОЕГО НАМЕСТНИЧЕСТВА» ([14], стр. 66).
Если Селевк Никатор официально считал, что он был наместником (сатрапом) Вавилона с 312 года до н.э., то почему мы должны считать иначе и приписывать ему и наместничество в 321 – 316 гг.? Ведь если это было бы так, то что ему мешало официально считать себя наместником Вавилона с 321 г. до н.э., как это делал Лисимах во Фракии или Птолемей в Египте, и отсчитывать от этой даты года своего правления?
– «Этими победами было положено НАЧАЛО образования державы Селевкидов» ([59], стр. 496). «В Селевкидовом царстве воцарение Селевка I считалось, конечно, начиная с прозванной по его имени эры, которая, как говорит Евсебий в другом сочинении началась в двенадцатый год после смерти Александра» [27].
Двенадцатый год после смерти Мункэ – 1271-й.
Возможная аналогия выглядит так: «Весной 1269 г. на Таласе состоялся новый курултай. Чагатаиды при содействии Джучидов признали Хайду претендентом на престол великого хана. Хайду, впредь до общемонгольского курултая, мог остаться только законным претендентом, но не хаганом, а Хубилай становился самозванцем. Монгольская империя развалилась на две части: одна подчинялась Хубилаю, другая признавала Хайду. Ни тот, ни другой не были вполне легитимны даже с точки зрения своих приверженцев, поскольку ни один не был утвержден всемонгольским курултаем» [44]. «Источники не упоминают о провозглашении Хайду главой рода, о совершении над ним обряда вознесения на белом войлоке, то есть избрании ханом. Тем не менее, очевидно, что главенство в политической организации, установленной курултаем, принадлежало Хайду. Ещё твёрже стала его власть, когда после смерти Борака (1271 г.) войско последнего присягнуло непосредственно ему» [wiki-org.ru/wiki/Хайду_(Угэдэид)].
«Хубилай