Дмитрий Иванович задумался. Ничего не говоря, он закурил и так же молча прикончил папиросу до конца. Мы терпеливо ждали. Наконец, Дмитрий Иванович резким движением потушил окурок в пепельницу и повернулся к нам.
– По правде, я и сам до конца не знаю, что это и где именно мы сейчас находимся. То, что я говорил «реальный мир» мало что значит. Просто надо же как-то было называть привычную всем реальность. Просто существуют некие люди, назовем их так, способные делать небольшие отнорки или ответвления в привычной нам реальности. В реальном мире. Открывая переходы из Мидгарда (я удивленно поднял бровь. Очень странно было слышать от Дмитрия Ивановича скандинавскую терминологию) они могут путешествовать по другим… Назовем их – другими измерениями. Либо они могут отрезать часть реальности. Просто так сказать «вдавливать» часть реальности в пласты измерений. Прохода не открывается, но часть мира оказывается изолированной. В данном случае, это ваша квартира. Вы же пробовали выйти отсюда?
Мы хором закивали. Даже Нэйра сбросила свой нарочито безразличный вид и слушала с интересом, поставив локти на стол и подавшись вперед.
– Конечно, пытались. Это нормальная первая реакция. Все сначала пытаются найти выход из отнорка. Что только не делают! Разбить окно, выломать дверь – это даже не банально, это уже просто как по учебнику. Затем те, кто полагается больше на силу, чем на мозги, пытаются разобрать стену. Те, кто все-таки на мозг – использовать канализацию, вентиляцию или любую другую коммуникацию с внешним миром. Стоит ли говорить, что ничего из этого не выходит. Отнорок плотно закупоривается, и выйти из него привычным способом невозможно. Однако если такое ответвление создавалось и закрывалось впопыхах, то остаются некоторые неточности и погрешности. Как, например, в вашем случае. Все делалось на скорую руку, поэтому вы так отчетливо видите в окнах и зеркалах отражение реального мира. На месте вашей квартиры сейчас не зияет черная дыра. Квартира также стоит на месте, просто вас там уже нет. И нигде в привычном мире вас не найти.
– А время? – подала голос Нэйра. Она внимательно слушала Дмитрия Ивановича, вертя в пальцах ручку. Причем весьма и весьма ловко вертя.
– Временной вопрос тут не изучен до конца, – мужчина сделал маленький аккуратный глоток из своего стакана и осторожно, без единого звука, поставил его обратно на стол. —Время в таком отнорке может скакать, как угодно. Редко, крайне редко, оно синхронно с настоящим. Обычно оно либо сильно уходит вперед, либо отстает. Вам, право слово, еще сильно повезло, что вы так разошлись