Неслучайность. Феодора Ивашова

мне не повинуется. Хочу броситься и оттолкнуть Белого, но двинуться тоже не могу, словно окаменела. А Белый курит, глядя в ноги, и стряхивает пепел на пол.

      Я проснулась в этом безмолвном крике. Долго лежала, пытаясь утихомирить сердце. Отсюда, из яви, как из окна, лужи крови не казались такими страшными. Я трезво попыталась проанализировать сон.

      Больше всего меня мучил вопрос – кровь, развалины и разговор – это из прошлой жизни? Может, это даже причина моего загадочного избирательного беспамятства? Вероятность довольно высока.

      Или это больная фантазия?

      Но так или иначе – подобные сны ни с чего не снятся; в нём, возможно, кроется разгадка всего этого безобразия.

      Мамайка подошла, понюхала мой висок и залезла на спальник. Долго-долго вылизывалась, и убаюкала меня своим спокойным, будничным занятием.

      – Находка, есть одна мысль, – разбудил меня шёпот. Я открыла глаза. Рядом сидел Игорь.

      – Какая? – сипло спросила я. – А сколько времени?

      – Девять утра. Надо по Москве расклеить листовки с твоей фотографией и Женькиным телефоном. Кто знает, позвонит.

      – Ага. Как реклама борделя. Ты и придумал! Представляешь, сколько звонков будет?

      – Ну и пускай! Наверняка, и твои знакомые отзовутся! Это того стоит.

      – Тогда езжай к себе домой и давай свой телефон. Женька-то ни при чём совершенно! К тому же, представляешь, сколько на Москву листовок надо?

      – Я думаю, что это решаемо.

      – А вообще-то… – я задумалась. Игорь подал неплохую мысль. Когда все проснулись, я поделилась этой мыслью с ними. Осуществлению поспособствовала Лерка, точнее рекламная фирма, обитающая на территории больницы. Эта контора, как большинство окружающих, при моём появлении резко пожелала проявить благородство и напечатала две сотни наклеек.