– Я слышал, – Ортега прочистил горло, прислушался к ощущениям. Решил, что говорить все же удастся. – Я слышал, что причиной столкновения между надзорами и митингующими стали сами митингующие. Они кидали камни, разве нет?
– Конечно, кидали, – с гордостью подтвердил Лозинко. – Потому что людей начали зажимать на сторонних улицах, забирать без объяснения причин в автобусы.
– Верно, – чихнули финансовые услуги.
– Но они же вышли за оговоренные и утвержденные границы шествия. Стали мешать движению на соседних улицах.
– Еще бы! Изначальный маршрут был кретинским! Там не уместились бы пришедшие двести тысяч!
– Из которых планировались, стоит отметить, лишь сто. Но, как говорили в новостях, пришло всего семьдесят.
– Двести, – уверенно кивнул на глазах расплывающийся в кресле Лозинко. Видимо, последний литр все же оказался лишним. – Гарантирую.
Ортега хмыкнул.
– Вы считали?
– Я спортивный обозреватель, а не бухгалтер! – гордо тряхнул усами Лозинко. – Мне не нужно ничего считать! Я как толпу вижу – жопой чувствую, какая в ней там статистика!
– Да, да… – не слишком внятно бормотали финансовые услуги.
– Да и забирать Свербицкого и Квалишвили было беспределом. Причем так жестко. Жестоко! Зачем?
– Мне казалось, они пытались снять с оперполковцев шлемы и забить тех палками?
– Чушь. Я был там, я все видел. На Свербицкого и Квалишвили напали подло, со спины.
– То есть со стороны митингующих?..
– Въехали автобусами прямо в толпу, – мигом нашелся Лозинко.
– Верно-верно…
– В чем я могу с вами согласиться, – кивнул Ортега. – Так это в том, что наш уважаемый президент – мудак. Потому что откомментировать такие массовые народные волнения шуткой про использование оппозиционеров в качестве приманки для аберрантов на Барьере мог только истинный дегенерат.
– А что ему будет? – внезапно спокойно поинтересовался Лозинко. – Он же сидит за всеми этими надзорами, сгбшниками, сопшниками.
– А все же не бесил бы народ. Кто знает, что будет, если он вконец всех задолбает.
Под потолком летали бумажные светлячки, телевизор голосил. Упивающийся уже неделю Ричард Ортега выговаривался.
– Насчет единственно верного варианта власти, я сомневаюсь, – Ортега потянулся за шляпой, да чуть не упал. – Никогда не слышал, чтобы в каком другом уцелевшим после войны городе была у власти организация вроде нашего Совета Структур.
– Совет Структур был создан, как идея, уже после путча двадцатого года, – Лозинко сидел чуть криво, медленно, но неуклонно заваливаясь на бок. – А когда после революции город был на грани выживания, требовалась сильная рука. Вы же наверняка должны помнить, что было в сороковых и пятидесятых. Взрыв газа под центральным шоссе?
– Было