На этот вопрос мудрецы-брахманы отвечают, на первый взгляд, просто: наша гибель в авидьи, в неведении. Человеку нужно лишь осознать, насколько глубоко он сам укоренен в Бессмертном. Но его беда в том, что он не замечает этого, а, следовательно, остается во власти смерти. Высшее знание заключает в себе возможность освобождения от распада. Блажен тот, кто удостоился открыть в себе всеобщий Дух.
Напрасно люди ищут это высочайшее знание в старых книгах. Они не откроют путь к бессмертию. Чхандогья осуждает тех, кто, изучив Веды, воображает себя всезнающим, а Мундака с презрением говорит об обрядах как о дырявом судне104. Древние ритуалы не могут открыть человеку Непреходящее.
«Для того, кто не зная этого Непреходящего, – говорит Брихадараньяка, – совершает возлияния и жертвоприношения в этом мире, предается воздержанию в течение многих тысячелетий, все это становится конечным. Поистине жалок тот, кто, не зная Непреходящего, покидает этот мир»105.
Поэтому ученик с мольбой взывает к своему гуру: «Веди меня от небытия к бытию. Веди меня от тьмы к свету. Веди меня от смерти к бессмертию»106.
Древние обращались с надеждой к зримому миру, боготворили Солнце, пьянящий напиток сому, чтили сотни богов, которые, как им казалось, наполняли пространство, горы, джунгли и дома. Теперь человек отвращается от завораживающей панорамы и пытается пробить дорогу к Сат Экам, Единому Сущему107.
Когда Яджнявалкью спросили, сколько существует богов, он сначала назвал каноническую цифру ведийской мифологии: три тысячи триста три. Но потом, когда ученик, чувствуя, что наставник не сказал ему всей правды, продолжал спрашивать, Яджнявалкья ответил: это – только проявления, богов же – тридцать три. А в конце концов, уступая настойчивым просьбам, он признал, что в сущности Бог только один108.
Если боги и существуют, то они – лишь отдельные волны единого моря Божества. «Он – единственный, не имеющий цвета, многоразлично прилагающий свою силу, создающий много цветов для скрытой цели, в нем в конце и в начале растворена Вселенная, он – Бог; пусть одарит он нас чистым восприятием. Он поистине Агни, он – Адитья, он – Ваю, он – луна, он – поистине чистое»109.
Но где найти это Единое, где оно скрыто? Упанишады поясняют это наглядным примером110.
– Принеси мне плод смоковницы, – говорит отшельник сыну.
– Вот он, господин.
– Разломи его.
– Я разломил его, господин.
– Что видишь ты в нем?
– Нежные зерна, господин.
– Разломи одно из них. Что ты видишь в нем?
– Ровно ничего, господин.
– Это тонкая часть, которой ты, дорогой мой, не замечаешь. Из нее, дорогой мой, из этой тонкой части возникла вся большая смоковница. Верь мне, дорогой мой, эта тончайшая сущность