мутно розового цвета расплывались все шире. Магир повернул голову.. Скорчившийся рядом, Хасан указал рукой наверх. Облепленные тиной, две головы приподнялись над водой, жадно глотая воздух. Воины отошли в сторону на полтора десятка шагов. Хасан прохрипел – Магир! Я не хочу сдыхать, захлебнувшись грязью! Давай вылезем и встретим смерть! Магир, похожий на черта, сверкнул глазами – Нет, брат! У нас есть ножи и зубы! Мы, сможем еще взять кого то на закуску к джиннам! Локтем, он, чуть толкнул Хасана. Подошедший совсем близко, страж лениво ткнул копьем в воду, на мгновение отвлекшись на пролетавших над головой птиц. Одним рывком, Магир, ухватил древко и с силой дернул. Воин рухнул в арык, отчаянно вопя. В тот же миг две фигуры, ринулись на берег. К оставленным стражами коням. Магир встряхнул кудрями» Держись брат! Аллах с нами!» Еще миг, ну, еще не много, и густое облако пыли из под копыт, скроет беглецов от воинов, мгновенно выпустивших тучу стрел. Храпящие кони уносили все дальше. Скоро пошла предгорная равнина. Магир повернулся к сотоварищу и улыбка сползла с его лица. Хасан, роняя комочки крови с губ, медленно клонился с седла. Магир едва успел подхватить его, увидев что из спины человека дороги торчит стрела… Ночь они встретили в тесной пещере, прижавшись к друг другу. Хасан попытался улыбнуться – Ты, вытащил стрелу, брат мой, Магир! Ты, продлил мне жизнь! А зачем?! Магир поправил тряпицу на распоротом плече – Жизнь дарована Аллахом, Хасан! И живет тот, кому суждено жить! Его собеседник, обычно молчаливый, вдруг тихо и сбивчиво заговорил. Речь его была похожа на скороговорку умалишенного. С трудом приподняв голову, Хасан едва слышно и быстро лепетал – Жить?! Вот так… жить? …Волком, а сдохнуть псом, Магир?! Скажи мне, брат! Как, ты, оказался в этой волчьей стае?! Как и зачем?! В прошлом месяце три человека дороги так же уходили от смерти. Один был ранен. Его дорезали, спасая себя. А, ты… бросив коней, тащил меня, зная, что я скоро уйду к шайтану?! Зачем, Магир?! Его черноглазый собеседник стиснул зубы – У нас одна кровь, брат! Терпи. На рассвете будет туман. А за перевалом Аталык! Умирающий горько ухмыльнулся – Там.. логово.. Магир.. волчье логово! К утру, Хасан выпрямился во весь рост и потянувшись, затих на веки… Старый Дахир сидел при тусклом свете масляного светильника и, не спеша, перелистывал пожелтевший пергамент какого то старого свитка. Скрытный, с непрницаемостью камня, равнодушный к золоту и удовольствиям, старик имел лишь одну склонность. Он, любил, на досуге, читать старые манускрипты, попавшие в руки к нему разными путями. Порой, он, прищурившись, делал отметки острым каламом на страницах и поэтому недовольно взглянул на возникшего на пороге начальника дворцовых надсмотрщиков – мухтасибов, склонившегося ниц – Что стряслось и чего ради ты тревожишь покой мой, когда еще рассвет лишь заглянул в окна?! Страж раболепно сложил ладони – Аллах свидетель! Я бы не осмелился, но..Из тех кто ушел в Кашгар, вернулся один
