Он начал упражнение очень настойчиво и через час комната наполнилась гулом голосов. Задача постепенно усложнялась. Он предложил им представлять друг друга тому, с кем они уже «познакомились».
После отбоя Эму повалился на оранжевый диван в гостиной зоне, едва сдерживаясь, чтобы не застонать в голос от усталости. Приходилось думать сразу за всех. В этой компании незамеченным не могло остаться ни одно действие инструктора, пусть даже случайное.
Имело значение и то, что Астра уже два дня питалась с его рук, и то, что все упражнения всегда поручалось начинать Афине, и то, что Эму постоянно посмеивался над Авелем из-за того, что тот очень рассеян и часто допускал ошибки. Агнесс, та, что проштрафилась в первую же после активации минуту, теперь вела себя, как мебель, опасаясь новых наказаний. А тот, кого инструктор первым вынул из анабиотической камеры – мужская особь по имени Адон, – уже мысленно нарисовал себе на лбу «Номер Один», и в его взгляде нет-нет да и просматривалась легкая надменность.
Точно сложные шахматные комбинации, в голове Эму громоздились сотни и сотни вариантов развития их поведенческих сценариев. Но уснуть ему мешали не столько эти мысли, сколько внезапное и очень странное чувство. Фактически существа, посапывающие за перегородкой, обычными людьми не являлись, хоть и имели с ними общую ДНК. С их скоростью развития, при полном отсутствии генетической памяти и примеров общественной морали в самом ближайшем будущем они могли превратиться в стаю кровожадных монстров, сделай инструктор по недоразумению что-то не то.
Подумав об этом, Эму вскочил, осторожно выбежал из каюты и запер снаружи дверь. Успокоиться у него получилось только после того, как он оказался у себя и вывел на монитор картинку с камеры слежения. Группа «Аргентум» мирно спала.
Х Х Х
– Привет, Кэнникот! – произнес я, когда заспанный толстяк открыл мне дверь.
– Который час? – промямлил он.
– Время перемен. Полагаю, войти ты мне не предложишь, поэтому сам выходи. Пошепчемся.
Не прошло и минуты, как сонный соучастник выскочил в галерею, поспешно кутаясь в махровый халат.
– Что случилось?
– Сегодня мы уходим.
– Это из-за вашего конфликта с Мартином?
– А он еще и ябеда. Что ж, давайте считать это конфликтом. Так звучит круче.
– Наверное, вам действительно пора, – пожал плечами толстяк. – Он на вас очень обиделся и заниматься с вами больше не будет.
– Вот таким непостижимым образом воплощение твоих идей ставится в зависимость от настроения всяких обиженных…
Я вздохнул и развел руками, давая понять, что больше не собираюсь с ним говорить ни о чем, кроме тех элементарных действий, которые Кенникот должен был для нас произвести.
– Каков план? – спросил