– Сейчас мы располагаем десятком «пустых» торпед для главной батареи, капитан, – обозвался ИИ. – Выстрела «пустого» снаряда недостаточно, чтобы нанести критические повреждения, но этого хватит, чтобы пробить обшивку вражеского судна и спровоцировать разгеметизацию. Если произвести точный удар по командному мостику или кабине пилотов, можно «обезглавить» врага и заставить его использовать «резервную» систему управления.
– Что ж, пока нам ядерные снаряды без надобности, – пожал плечами капитан. – Но бортовые орудия надо чем-то заряжать. Ренджи, составь запросы для поставок боеприпасов по официальному шаблону.
– Сделано, капитан.
… – О, кэп! – Киин встрепнулся, едва Рид вошёл в кабину пилотов, где тот цедил кофе пластилексовой кружки. – Алуар Кэёрн, то есть…
– Вольно. Доклад служебной обстановки.
– Докладываю: смену держат л-т Мираби Нанобашвили и л-т Наёмного флота Левиафан Киин, происшествий нет. Всё согласовано с бортовым журналом, – спокойным голосом ответил флайт-лейтинант Нанобашвили. – Следуем курсу на Солнечную систему. ИИ корабля перешёл в режим молчания.
«Разумно – подумал капитан. – Этот набор микрочипов наверняка осведомился, что ему подобные в Солнечной системе запрещены. Программа самосохранения работает, это хорошо»
– Как лейтенант Киин? Справляется?
– Пока что уживается с нашими протоколами управления, приноровляется к системе. Но он старается, это видно. Но Ренджи уже успел послать к… эмм… к звёздам.
– Этот ваш системный оператор просто мудак, капитан, – Киин нахохлился, как сыч на непогоду. – На каждый мой мат у него миллиард поправок. Либо он так надо мной издевается, либо напрашивается на мордобой.
– Во-первых, лейтенант Киин, – возразил капитан, – позволю себе напомнить, что драки на борту запрещены уставом и строго наказуемы.
– А во-вторых, не отлупишь же ты целый дредноут, – вклинился Нанобашвили. – Ренджи – это интегрированный в системы корабля искусственный разум.
– Что? А разве не… ну… китхам… – Киин стушевался. – А эта хрень не поубивает нас всех?
– «Хрень» –