Произведения Прокофьева – одни из наиболее исполняемых в репертуаре ХХ века. Среди них – оперы, балеты, симфонии, концерты, оратории, пьесы для отдельных инструментов, в том числе для фортепиано, а также музыка к кинофильмам.
Впервые на зарубежных гастролях Прокофьев оказался в 1913 году. В 1918 по командировке от Наркомата просвещения снова выехал за границу. До 1922 проживал в Соединенных Штатах, затем переехал в Баварию, а в 1923 поселился в Париже (не принимая иностранного гражданства).
В заграничный период своей жизни Прокофьев много гастролировал в качестве пианиста и дирижёра, в основном исполняя собственные сочинения. В 1936 вернулся в Советский Союз и обосновался в Москве. В дальнейшем за границу выезжал всего дважды – в концертные сезоны 1936/7 и 1938/9. В последние годы жизни в связи с репрессивной политикой советских властей сочинения композитора на родине исполнялись мало.
IX. Business искусства
Очевидным следствием того факта, что американцы и в повседневной жизни, и в работе ориентировались прежде всего на заработок, явилось и понимание всякого искусства как рода деятельности в качестве особой разновидности бизнеса, а художника в широком смысле – в качестве предпринимателя, делового человека. Чем успешнее он был финансово, тем большую культурную ценность представляло его творчество.
Коммерческая составляющая, впрочем, присутствовала в профессиональном искусстве с древнейших времён. Многие признанные шедевры создавались на заказ, покупались и продавались, и даже великие мастера вынуждены были следовать пожеланиям и прихотям патронов и клиентов, а не только собственному вдохновению. Хорошо это или плохо, но в таком смысле американский подход было бы логичнее рассматривать как закономерный, чем исключительный. Правда, о контроле за художественным качеством (что бы под этим не подразумевалось) речь в данном случае не шла, что не могло не удручать самих деятелей искусства.
По словам Мартенса, критика, готовящего про меня статью, в Америке нет ни одного издательства, работающего ради печатания хорошей музыки, только коммерция, а потому на одну порядочную вещь – сотня дряни255.
То же касалось и организационной стороны вопроса. Решающее слово оставалось за теми, кто давал деньги. Сергей Прокофьев в связи с мытарствами по продвижению своей оперы «Любовь к трём апельсинам» с разочарованием писал в дневнике о том, что музыкальный директор Чикагского театра Клеофонте Кампанини «должен был поставить вопрос на окончательное утверждение финансёров и директоров»256. Успехом это не увенчалось. Позднее, когда после смерти Кампанини, его место заняла Мэри Гарден, сама певица, Прокофьев заметил: «Впечатление на меня было чрезвычайное: до сих пор я имел дело с торгашами, теперь я говорил с настоящей артисткой»257.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту