– Все… все в порядке… я тебя спасу… ты будешь… будешь жить…
12
Год, два, десять лет…
…нет, слишком мало.
Сто лет.
Мало.
Пятьсот.
М-мало.
Кто-то смотрит в будущее, перебирает года. Века. Все еще не верит, что там, впереди, ничего нет, только дремучие леса, в ветвях которых вьют гнезда люди.
Нет.
Не может быть.
Тысяча лет.
Две.
Три.
Должно же быть где-то там… впереди…
13
Венкель выходит за ограждения. Толпа расступается – испуганно, почтительно, люди переглядываются, перешептываются, тихохонько-тихохонько, чтобы Венкель не заметил, щелкают на телефон, еще, еще, еще. Венкель не замечает, Венкелю не до телефонов, не до кого, не до чего, Венкель идет в кафе, в кофейно-кафейный полумрак, заказывает горький шоколад, заказывает рыбу и мясо, люди у прилавка не понимают, переспрашивают, нет-нет, никакой ошибки – рыбу и мясо.
Венкель смотрит на рыбу и мясо, пытается понять, что он только что сделал, что он заказал, что вообще происходит. А главное, кто это сделал, еще Венкель или уже Тибор.
Нет, все-таки Тибор, вот он сидит на стуле рядом, режет рыбу, режет мясо, нанизывает на вилку кусочек того, кусочек другого, ест. Вернее, и не режет, и не ест, не может он резать и есть. А вот Венкель режет и ест, у Венкеля это хорошо получается. Раньше Венкель оставлял на тарелке кусочки для Тибора, даже по двум тарелкам раскладывал – теперь уже так не делает, понимает, не надо Тибору ничего такого, Венкель ест, и хватит того Тибору.
Тибор молчит, как-то нехорошо молчит. Венкель уже знает, Тибор молчит по-разному, когда вот так – пофыркивая, покусывая кулак – значит, разговор будет серьезный, мало того – неприятный разговор будет.
Вот здесь.
Вот сейчас.
– Ты хоть понимаешь, во что ввязался вообще?
Это Тибор. Вот так. С ходу.
Венкель хочет спросить, во что ввязался – не спрашивает, и так все понятно. Сжимает зубы. Нанизывает на вилку кусочек рыбы, кусочек мяса, ест, делает вид, что ничего не случилось, что никто ничего не говорил.
– И не делай вид, что меня не слышал.
Венкель поднимает голову, дает Тибору последний шанс сделать вид, что ничего не случилось:
– А?
– Бэ. Хоть понимаешь, во что ввязался?
– А что?
– А то… тебе эта работа не нужна, что ли?
Венкель мотает головой:
– Как будто последняя работа на свете… Вон, дворник в кафе нужен…
– Да я серьезно.
– И я серьезно. Вон… агентство проводит кастинг на роль…
– …да нет, ты хоть понимаешь, что если тебя за дверь выпнут, меня тоже не станет?
Венкель задумывается, это он как-то не учел, да он много чего не учел, глупый, глупый Венкель, правильно отец говорил, тебе только