На Российской земле
Дети мам вопрошают:
«Мама?! Мама?! Я не?!
Я не жид? Я нормальный?»
Дети пьют с молоком,
Что евреи ужасны.
Что евреям погром!
Есть другие. Я знаю.
Комплиментом в лицо —
«Не похож ты на этих.
Ты как мы. Ты не то!»
Я похожий на «этих»!
В мне еврейская кровь!
Каждой тканевой клеткой
Ощущаю подвох.
Присмотритесь получше!
Я мальчишка босой,
Что за мамой шагает,
Словно скот на убой!
Присмотритесь получше —
Я из пепла! Сожжён!
На мне номер из гетто,
Как скотине, клеймен!
Присмотритесь получше!
На мозоли мои —
Я бродил по планете.
Я искал, «где свои»?
Не прощают такое.
Ты дитя без вины.
А я с миром ужасным
В состоянье войны.
А я миром ужасным
Обречён на войну —
Не горюй понапрасну.
Не страдай понапрасну.
Я уже не приду.
На земле моих предков
Море дышит волной.
Словно слёзы к глазам
Подступает прибой.
А я здесь. Я не твой…
Вместо тёплой Герцлии
Я родился в Сибири.
Без вины виноватый
Дед носился с лопатой.
Жили люди – не люди.
Да, их голод давил!
Словно чёрные тени
Выползают с могил.
И Сибирь пред глазами,
Словно чёрный ледник.
Я родился в Сибири.
Рядом с смертью. Впритык.
Не боюсь ностальгии. —
Я России чужой.
Там в бескрайних просторах
Нас вели на убой!
И как Б-г между нами.
Неотрывно. Всегда.
«Мы уедем " – бродила
Вековая мечта.
На земле моих предков
Море дышит волной…
Словно слёзы к глазам,
Подступает прибой
И я больше не твой…
У старой и забытой синагоги
Y старой и забытой синагоги,
Где канторов не слышны голоса,
Стою на мёртвом холоде порога, —
А слёзы под ногами, как роса.
И сотни глаз меня жуют, съедают
И ненавистью режут жилы мне.
A ветер, словно библию, листает
Остатки жёлтых листьев на земле.
О синагога, гордая громада,
Ты выстояла сотни бомб, когда
Фашистские, звериные бригады
Пытались разбомбить тебя дотла.
Ты выстояла, выжила, сумела.
Фашисты уничтожены. А ты
Стояла, как невеста! Королева!
Вся в ожидании «тфилы»2.
Ждала. Ждала. Но твой освободитель,
Солдат советский, русский брат,
Решил твою судьбу иначе
И превратил тебя в меб. склад3.
Он