– Вы, – раздраженно воскликнул Сильвер, – вы вовсе не умеете обращаться с пером!
В одно мгновение профессор выхватил перо из рук Эрионы. Девушка испуганно смотрела на преподавателя. Чернила, которыми она писала, пятнами растекались по ее ладони.
– Встаньте!
Эриона стремительно поднялась.
– Простите, сэр.
– Кто вас учил пользоваться пером, Эриона Бресс?
– Там, где я живу, не пишут пером.
– Имеете ли вы хоть малейшее понятие о магии, Бресс?
– До сегодняшнего дня я не знала, что это такое, сэр, и не имею об этом никакого понятия.
– Вы пишете левой рукой. Откуда вы? Там вам не говорили, что чернилами левой рукой не пишут?
– Мы никогда не использовали такие, как вы называете, чернила.
– Я не услышал ответа на первый заданный мною вопрос, Эриона Бресс.
– Сэр, я…
Ученица разволновалась, все ее лицо выражало обиду на откровенно грубое обращение профессора.
– Я из Хилтонаура.
– Как вы сюда попали?
– Простите, сэр, но я не знаю.
Сильвер неожиданно погрузился в раздумье, постепенно отходя от ученицы. В аудитории раздались удивленные возгласы.
– Сэр, мы же сразу хотели расспросить ее.
Но Сильвер ничего не ответил.
– Как мои коллеги собираются обучать вас, мне интересно? Каким образом? – теперь он говорил быстро, шагая к своему столу.
– Я не знаю, сэр.
Возмущенный преподаватель вновь подошел к ученице так близко, что та невольно наклонилась назад.
– Да вы, вообще что-нибудь знаете?
Ответа не последовало. Эриона огорченно опустила глаза, и это позволило Сильверу Стену ощутить над нею полную победу.
Эриона
Больше он меня не трогал. Все последующие минуты, неотвратимо приближающие конец этого “зловещего” урока, профессор ни о чем меня не спрашивал. Он оставил меня в покое и так же спокойно позволил мне уйти.
Зато его взгляд, этот ужасный, холодный, пронзительный взгляд, меня преследовал до самой двери аудитории. Признаюсь, этот профессор неприятней всех других, с которыми я успела познакомиться. Он, быть может, ведет свой предмет интересно, но находиться с ним в одних четырех стенах некомфортно и даже страшно.
Кристия Мардо показалась мне очень милой, и, кажется, с нею можно поговорить по душам, как девушка с девушкой. Мистер Чарс тоже ведь мужчина, но он довольно приятный и, несмотря на его пятидесятилетнюю седину, как мне показалось, в него влюблены две наши школьные преподавательницы по Мировому