– Я уже достаточно слушал вас, господа, теперь выслушайте меня вы. – Стюарт обвёл группу тяжёлым взглядом. – Вы забыли, кто вы есть. Да, чёрт возьми!! Вы забыли, что вы – «избранники судьбы»! Вы когда-нибудь задумывались над этими словами? Когда-нибудь вам в голову приходило, что значит – быть «избранниками судьбы»? Уверен, для вас эти слова – пустой звук, лишь некий красивый ярлык, который можно нацепить на грудь и красоваться перед восторженной толпой почитателей. Да вдумайтесь, вдумайтесь же наконец, чёрт побери! Судьба избрала нас для опасной и тяжёлой работы, сопряжённой со смертельным риском, и мы не вправе идти ей наперекор, не вправе поворачиваться к судьбе спиной – чтобы переложить ответственность, возложенную на нас, на плечи кого-нибудь другого. Да, мы избраны судьбой, мы не свободны от её предначертаний, но вспомните, вспомните – прежде чем стать её избранниками, мы сами выбрали её, свою судьбу, и никто не неволил нас в том выборе. Мы заключили договор…
– Договор был заключён с сэром Гамильтоном, а не с Крамером, – возразил было Герцог, но гневный взгляд капитана заставил его осечься.
– Мы заключила договор с собственной совестью, – загремел Крис Стюарт, – и лишь перед совестью своей мы в ответе! Ни перед Крамером, ни даже перед Робертом Гамильтоном, ни тем более перед Ведомством Космической Безопасности – да неужели вы всё ещё не поняли этого?! Мы взвалили на себя тяжкое бремя – бремя долга, и долг повелевает нам идти навстречу неумолимой судьбе. Совесть, долг и судьба – вот три кита, на которых стояли и всегда будут стоять её «избранники»… Впрочем, – Стюарт криво усмехнулся, – есть ещё и четвёртый кит – для тех, кто от службы в Особом Батальоне ждёт исключительно земных благ. В конце концов, нам хорошо платят.
– А, так ты польстился на высокие «гонорары» этого Крамера! – презрительно проговорил Герцог.
– К чёрту Крамера! К чёрту «гонорары»! Я достаточно обеспечен, чтобы провести остаток своих дней где-нибудь на Багамах в собственном роскошном особняке, каждое утро лакать шампанское вёдрами и жрать икру из золотой посуды все триста шестьдесят пять дней в году!
– Ни к чему читать нам мораль, Крис Стюарт, – резко произнёс Герцог. – Если же я невольно обидел тебя, прошу простить меня. Но и тебе не следовало заводить речь о деньгах – ты прекрасно знаешь наше к ним отношение. Взаимные обиды ни к чему хорошему не приведут.
– Оставим материальную сторону вопроса в покое, я признаю, что погорячился. Но в остальном я прав, трижды прав!
Герцог пожал плечами.
– Совесть, долг, честь, высокие нравственные идеалы – о, я прекрасно знаю цену этим словам! – Он гордо вскинул голову.– Как никак, в моих жилах течёт древняя кровь де Клиссонов. И потому я вправе спросить тебя, Крис Стюарт: твои три кита – не пустой ли это звук? Что стоит за ними?
– Жизнь на планете Земля, – просто ответил Стюарт, глядя прямо в глаза Герцогу. – Жизнь на нашей планете, и этим всё сказано, Филипп. Жизнь, которую мы призваны защищать. Вы все забыли об этом.
– Нет,