Я молча сполз по косяку на пол, приложил к горящему лбу холодный металлический каблук и попытался хоть немного восстановить в памяти события вчерашнего вечера…
Итак, отмечали день рождения моей любимой женщины, Наденьки Аристовой. Муж моей любимой женщины как раз сегодня уезжает в Москву по работе, потому и собрали они компанию не на выходных, как следовало бы, а в будний день. Гуляли дома у Аристовых, что значительно сужало круг: значит та, что заперлась в моей ванной, мне более-менее знакома. Путем логических умозаключений я установил, что это либо это одна из подруг Наденьки по работе, либо кто-то из ее бывших однокурсниц, либо коллега Стаса – ее мужа.
Первое и второе очень и очень сомнительно: дело в том, что моя Наденька судебный медик, а отношения у меня с представителями этой профессии сложные. Исключая Наденьку, конечно, но с ней мы еще в школе вместе учились, так что это песня отдельная. А остальные… что говорить, если эти дамы весь вечер громко обсуждали эффективность применение опарышей1 в медицине. С чувством рассказывали, что, если поместить личинку в загнившую рану на некоторое время, то она, не будь дурой, сожрет все мертвые клетки, оставляя ткани чистыми. Нет, не мог я уехать домой ни с Надиной подругой, ни с однокурсницей. Мне столько просто не выпить!
Преподавательницы – коллеги Стаса? Вот это уже теплее… Я даже оживился, вспоминая. Была там одна такая в коротком голубом платье. Очень коротком. Даже имя ее помню – Мила. Да-да, сейчас вспоминаю: как раз во время разговора об опарышах Марина заявила, что ее вот-вот стошнит, и вышла на балкон освежиться, а эта Мила подсела ко мне и начала рассказывать что-то о непонимании современным обществом всей значимости поэзии раннего Гумилева. И так, черт возьми, она хорошо рассказывала, что мы пошли с ней танцевать аргентинское танго под Катю Лель. Точно-точно! А потом вернулась Марина и очень эмоционально заявила Миле, что безвкусно надевать под голубое платье красное нижнее белье. Мила ей, кажется, возражала. В это время судебные медики – среди них были не только женщины – немножко увлеклись спором об опарышах, и один даже предложил другому выйти на лестничную площадку и решить вопрос по-мужски. Я начал их разнимать, отвлекся от Марины и упустил момент, когда она, не простившись с коллективом, покинула квартиру.
Значит, Мила! Внеся хоть какую-то ясность, я сравнительно легко поднялся с пола и почти бодро добрался до кухни – попить минералки. Но тут воспоминания поперли уже против моей воли…
Договорить о Гумилеве нам так и не дали: через какое-то время после ухода Марины явился муж Милы. Он тоже громко и возмутительно говорил что-то о красном нижнем белье, но моя Наденька обладает способностью урегулировать любые конфликты, так что через десять минут мы втроем – я, Мила и Муж уже пили за знакомство. Вечер подходил к концу, так что вскоре они ушли, а следом двинулся домой и я.
Машину в тот день я предусмотрительно оставил у дома, потому возвращался на такси. В дороге успел протрезветь, вследствие чего мне