Молчание затягивалось. Елена Анатольевна разлила дымящийся черный кофе по крохотным фарфоровым чашкам, от волнения пролила на скатерть, разохалась, потом замолчала, сообразив, что мешает Кириллу.
Виктор Николаевич начал нервно расхаживать между диваном и книжным шкафом. Эвелина нетерпеливо переменила позу, подперла смуглую щеку кулачком.
Наконец, сквозь хрипы и бурю электрических помех в комнату ворвался человеческий голос.
– Хийд Эсеге Малан-тенгри… Зам чиглэлийг… зааж орох… хийд Эсеге Малан-тенгри!..
– Ничего не могу понять… – сказала Эвелина. – Тарабарщина какая-то.
– А по-моему, это по-монгольски, – сказал Виктор Николаевич. Было видно, что он рад помочь. – Мне кажется, что-то вроде «Вас ждут в Эсеге Малан-тенгри» или «Дорога ведет в Эсеге Малан-тенгри». Я работал в Улан-Баторе, еще когда Монголию не захватил Китай. А наших, наших нет?
Кирилл записал длину волны на листке бумаги, стал искать дальше. Один раз всем показалось, что они услышали русскую речь, но ее сразу же заглушили помехи, и сколько они не вслушивались в треск, больше не смогли различить ни слова.
Наконец, Кирилл отошел от рации. Он был расстроен и раздражен и старался скрыть это, но, кажется, не особо получалось. Все надежды рушились.
– В эфире нет даже привычных позывных спутников связи, – шепотом сказал он Виктору Николаевичу, когда Эвелина взяла чашку кофе со стола и постаралась разговором отвлечь Елену Анатольевну от мрачных мыслей.
– А что это такое?
– Это такие сигналы, которые постоянно идут от спутников на определенных волнах. Обычные люди на них не обращают внимания.
– И что это значит?
– Скорее всего, спутников больше не существует. Ни одного.
Кирилл нахмурился. В эфире не было ничего. Вообще ничего. Даже китайских спутников. Только эта тарабарщина на монгольском. Это означало одно: привычного мира больше не существовало. А значит, надо было действовать самостоятельно.
– А давайте подежурим у рации по очереди, – предложила Эвелина. – Я буду первой! Кирилл, покажи, как с ней обращаться! – потребовала она, и Кирилл подчинился.
Через минуту она уверенно вращала верньер настройки и переключала диапазоны. В эфире по-прежнему выли сотни космических собак.
– Господа, вы как хотите, – чуточку церемонно сказал Кирилл, – а я пойду спать – устал. Если что-нибудь услышите, разбудите. Нет, Елена Анатольевна, кофе не буду.
И вышел.
Надо было срочно придумать план, как отсюда выбираться. Но вместо того, чтобы что-нибудь придумать, он заснул сразу, как только лег на кровать поверх покрывала.
Его разбудила Эвелина.
– Пойдем, я, кажется, что-то нашла. В динамики, оказывается, слышно плохо, в наушниках намного