Разозлившись, могучий Джон яростно устремился на противника, готовясь нанести ему окончательный удар, но, по неосторожности, слишком близко подошел к нему и дал возможность последнему воспользоваться этим преимуществом. Эльвард пригнулся к земле, в то время когда Джон собирался схватить его своими ручищами, и, обхватив противника, быстро перебросил его через голову. Очевидно, это было бы последнее путешествие громадного Джона, если б он, описывая в воздухе дугу и летя вниз головой, не угодил прямо в живот несчастного маляра, мирно храпевшего в своем углу. Тот, кряхтя, приподнялся на матраце, потирая с отчаянием свой живот и бормоча какие-то проклятия в адрес Джона, который, быстро оправившись, уже стоял посреди комнаты, тщетно уговаривая лучника еще раз померяться силой.
– Ради всех святых, еще одну схватку! – кричал Джон. – Это была хитрость!
– Ну нет, дружище, довольно, – возразил лучник, – я скорее готов биться с наваррским медведем, чем с тобой. Но, клянусь моим мечом, я приобрел себе хорошего друга и хорошего воина. Да здравствует Белый отряд и новый стрелок Джон Гордль! – При этом лучник протянул свою кружку рыжеволосому детине.
– О, проклятие! – вопил Джон. – Какая досада, что мне не досталась эта перина. Хотя она прошла мимо меня благодаря твоей хитрости, лучник, я сдержу свое слово и отныне принадлежу Белому отряду и душой, и телом. За твое здоровье!
– Но, святая Владычица, что сталось с этим несчастным? – прервал его Эльвард.
В это время маляр, придя немного в себя и окидывая пустым взглядом комнату, встал и, шатаясь, направился к двери, бормоча осипшим голосом:
– Берегитесь эля, добрые люди, он до добра не доведет!
Затем он, погрозив кому-то пальцем, вышел из трактира, сопровождаемый взрывом хохота подвыпивших кутил. Понемногу гости стали расходиться по домам, часть улеглась на полу на импровизированных кроватях, приготовленных заботливой хозяйкой и ее прислужницей. Аллен после стольких впечатлений, полученных за один день, лег спать и вмиг крепко заснул, изредка тревожимый различными видениями. В его голове, как в калейдоскопе, мелькали лица странных людей, встреченных в «Веселом кречете».
VII. Три товарища идут через лес
Едва на востоке занялась заря и первые лучи света проникли в маленькие закоптелые окна, жизнь в трактире снова забила ключом. В те времена все понимали, что из-за дороговизны и скудости осветительных материалов нельзя терять ни минуты дневного света. Но как рано ни поднялась госпожа Элиза, другие опередили ее: кембриджский студент, голова которого, вероятно, была слишком занята размышлениями о высоких материях, исчез до рассвета, забыв заплатить четыре пенса за предложенные ему ужин и ночевку. Пронзительный крик почтенной хозяйки и громкое, дружное кудахтанье кур, которые, воспользовавшись открытой дверью, не замедлили наполнить комнату, разбудили и остальных, не успевших еще проснуться путников.
Немало