– Гм! Судя по тому, как ты проводишь время в «Пестром кречете», трудно придется тому, кто станет жить твоим трудом, – вмешался один из лесников.
– Это куда более честно, – ответил крестьянин, – чем красть оленей, вместо того чтобы их охранять.
– Глупое животное, если ты осмелишься еще раз разинуть свою пасть, то я заткну ее навеки этим ножом!
– Прошу вас, джентльмены, – вмешалась хозяйка, точно добросовестный констебль, исполняющий по привычке свой долг, – не делайте, ради бога, скандала, это позорит мой дом.
– Тысяча чертей! – прервал ее третий бродяга. – Клянусь святым Ансельмом, если уж дело пошло на то, мой кулак не уступит ножу лесника. Неужели нам придется гнуть спину не только перед господами, но еще и перед их холопами!
– Для меня нет другого господина, кроме короля, и я не позволю в моем присутствии дурно отзываться о нем!
– Ха-ха-ха! Ну и насмешил же! Хорош английский король, который ни слова не говорит по-английски. Как-то раз стою я, – начал бродяга, которого звали Дженкином, – у Франклинских ворот, вдруг подъезжает верхом король и кричит: «Ouvre»![16] По знаку руки я догадался, что надо открыть ворота, и почтительно стал дожидаться, пока он проедет. А он мне на это: «Merci!» – будто бы я ему ровня. Хорош английский король, про которого кричит этот дубина!
– Клянусь святым Гумбертом, если кто осмелится еще слово сказать против старого короля, то он будет иметь дело со мной, и это будет последнее слово в его жизни! – заревел как раненый зверь Джон Гордль. – Может, он и не говорит по-английски, но сражается как истый англичанин! Он, как настоящий рыцарь, дрался, пока вы, дармоеды, сидели дома и разводили клопов!
Внушительная фигура Джона Гордля заставила притихнуть горланов; никто не изъявил желания познакомиться с его огромными кулаками, и Аллен, к своему удивлению, заключил, что бывший член аббатства мог бы с бо`льшим успехом защищать короля, чем проповедовать слово Божье.
В наступившей тишине до слуха Аллена долетела беседа, происходившая в дальнем углу комнаты между лекарем, зубодером и певцом.
– Лучшее средство от чумы в настоящее время, – с видом знатока говорил лекарь, – бесспорно, сырая крыса с выпотрошенным брюхом.
– Помилуйте, я не понимаю, как такую гадость можно есть, – возразил зубодер. – Если бы ее немного поджарить или сварить, еще куда ни шло…
– Удивляюсь, как вам такое пришло в голову!