Кирпичная луна. Эдвард Хейл

тогда бы любой мог измерить свою долготу, или расстояние до Гринвича, просто выглянув в окно и отметив высоту кольца над горизонтом. В Гринвиче кольцо висело бы точно над головой. В Новом Орлеане, который за четверть мира от Гринвича, оно бы едва показывалось из-за горизонта. Чуть на запад от Нового Орлеана – и вы бы увидели другую половину кольца, выглядывающую из-за горизонта с противоположной стороны, а отправившись ещё западнее, до островов Фиджи, вы бы снова наблюдали кольцо прямо над своей макушкой. Будь у нас такое кольцо, не по экватору, а перпендикулярно экватору, будто увеличенный до колоссальных размеров обод на глобусе, «от такого кольца, – задумчиво протянул К., – мы бы и отмеряли долготу.»

      За неимением такового, перебрав несколько вариантов, он предложил Кирпичную луну. План был следующий: если бы с поверхности Земли с помощью эдакой трубочки выстрелить в небо пульку, находясь в Гринвиче и целясь на север, да так сильно и далеко, чтобы на исходе подъёма она прошла над Северным полюсом и обогнула северное полушарие, не коснувшись притом земли, такая пулька бы кружилась вокруг планеты вечно. Она раз за разом проходила бы над Северным плюсом, островами Фиджи, Южным полюсом и Гринвичем, движимая тем же импульсом, что позволил ей преодолеть притяжение и границу атмосферы. Если бы мы наблюдали эту пульку, описывающую свою весьма благоприятную орбиту, то смогли бы по высоте её орбиты отмерять долготу не хуже, чем от Сатурнова кольца.

      «Но пулька же маленькая!»

      «Да, – согласился К., – но мы сделаем большую.»

      Затем мы принялись проектировать нашу пульку, которая была бы достаточно большой и притом достаточно лёгкой. Большой – чтобы её видели издалека даже навигаторы, мечущиеся по воле штормов; и лёгкой – чтобы её было проще запустить на четыре с небольшим тысячи миль в воздух, не обрушив на головы несчастных гренландцев или патагонцев, лишив их жизни, а мир – новой луны. Увы, от старой доброй дощатой конструкции, скреплённой раствором, пришлось сразу отказаться. Движение сквозь атмосферу точно так же раскалит будущую луну, как и аэролиты, оставив только белый пар, который не рассмотрит даже телескоп лорда Росса. «Нет, – решительно возразил К., – нам нужно что-то основательное. И чтобы выдерживало сильный, предельный жар. Железо не поможет. Значит, мы используем кирпич. Мы построим Кирпичную луну.»

      Далее следовало рассчитать размер. На старой луне всякая деталь хотя бы двухсот футов длиной ясно видна сквозь любой современный рефрактор. Но стоит ли надеяться, что такой рефрактор найдётся у простых рыбаков, которых мы так хотим порадовать – у бедняг, усеявших скалистые берега остовами своих лодчонок, без надежды на компенсацию у Ллойда или заметку Росса, выходящих в море под собственными парусами и с собственными сыновьями вместо экипажа?

      С другой стороны, мы не собирались забрасывать луну на сто пятьдесят тысяч миль ввысь, где кружится старая