1—3
Мир
Крестьяне окрестных деревень отпраздновали приход мира обстоятельно, с выдумкой. Развесив по разлапистым лесным елкам императорских сборщиков контрибуции. Они поспешили: конгресс подписал мир и, с чувством выполненного долга, разъехался. Сизифов труд по роспуску армий и поиску денег на выплату жалования достался какой-то специальной комиссии. Которая соберется. Когда-нибудь.
«Вот как смелых найдут, так и соберется», – думал капитан, слушая в штабе генеральские разглагольствования.
А пока по-прежнему: войны уже нет, контрибуции, постой и прочие военные невзгоды еще есть, а армиям велено стоять под ружьём да ждать. У моря погоды, наверное.
Первым, что Яков услышал, вернувшись в роту, был бодрый сержантский рык – ветеран натаскивал молодое поколение.
– Кто наш враг?
– Французы, шведы и еретики, герр Обервахтмайстер, – отвечал свежепринятый юнкер, полным энтузиазма голосом. Капитан усмехнулся.
– Во-первых, рота у нас наполовину островная, так что не вахтмейстер, а мастер-сержант. А во вторых, ответ неправильный. Французы и Шведы – это противник. Достойный и уважения к себе требующий. Еретики – добыча. А вот кавалерия – это враг, – тут старый волк попал на свою любимую тему и долго разглагольствовал об отдельных, слишком много о себе думающих любителях лошадок с грязными голенищами. Потом перешёл на честь главнейшего из всех родов войск – непобедимой и легендарной имперской пехоты. И о необходимости эту честь защищать и поддерживать. Методом немедленного закапывания всех, кто… Молодое поколение перенимало опыт – внимательно, чуть не с раскрытым ртом. Капитан подумал, что при таких инструкторах парня прибьют ещё до заката, вмешался и напомнил, что дуэли в армии запрещены.
– А как же…
– Просто. Первым не задирайся, насмешек не спускай, бей сразу. И чтобы трупов мне не было.
– Это как? – недоумение у парня было таким искренним…
– Пойдёмте, юноша, покажу.
****
Удар, выпад, ещё один. Укромное место на берегу реки за оградой лагеря давно облюбовали любители нарушать указы. Теперь и капитан обосновался тут, третий час со шпагой в руке гоняя пополнение. Всё равно полковник просил сидеть тихо и на глаза начальству не попадаться. На очередном выпаде юнкер пропустил весьма болезненный – не для шкуры, а для самолюбия – укол, глухо зарычал, сверкнул глазами и кинулся в очередную атаку. Совершенно безумную, на опытный капитанский взгляд. Яков чуть повернулся, в последний момент