В самом счастливом настроении я отправился учиться. Как обычно, и сторож, и его павлин встретили меня гостеприимными поклонами. Мне хотелось спросить сторожа, как зовут его и его чудесного павлина, но я был похож на того слугу из притчи, который вытирает пыль с драгоценных книг, не понимая языка, на котором они написаны. Для слуги книги были мертвы, а здесь передо мною были живые существа, но я не мог произнести ни одного понятного им слова.
Я стоял перед слугою с довольно растерянным видом. На лице его мелькнула улыбка, он похлопал меня по плечу, показал на свои уши и рот, и я понял, что он глухонемой. Теперь мне стало ясно, почему он всегда пристально смотрел на рот говорящего с ним человека. Слуга ещё шире улыбнулся, погладил павлина по его прелестной шейке, затем постучал по своему лбу, показал на лоб павлина, важно покачал головой, развёл руками, и я понял, что он объясняет мне, как необыкновенно умён и понятлив его павлин.
Пока я разбирался в заданном мне уроке, мне всё казалось необыкновенно трудным. Но как только я усвоил его – мне захотелось учиться всё больше и больше. Язык становился приятным и понятным, и чем дольше я сидел над его изучением, тем большая радость меня охватывала. Забыв обо всём, я пропустил гонг, не слыша даже, как вошёл в комнату Иллофиллион, и очнулся только от его руки, коснувшейся моего плеча.
– Я так и знал, братишка, что за тобой надо зайти, иначе ты обо всём забудешь. – Мой наставник, смеясь, безжалостно захлопнул книгу, закрыл стол и вывел меня из комнаты. – Как бы ни спешил ты выполнить данную тебе или взятую на себя задачу – всё то, что тебя окружает и с чем ты связан, должно быть тобою уважаемо. Пища ждать тебя не может. И человек, обещавший принести тебе подарок, должен найти тебя ожидающим его. Говорят: «Точность – вежливость королей». Для ученика его самодисциплина – высшая точность в поступках и словах, высшая вежливость по отношению к тем, с кем он встретился. Живой человек – твоя первая задача всюду. Он для тебя самое важное, ибо в нём – цель действий твоих Учителей. Запомни это, Лёвушка, и охраняй всю свою внешнюю аккуратность не менее внутренней.
Мы быстро пошли в столовую парком, где стоял сильный зной, совсем незаметный в комнате Али. Когда мы кончили пить чай в гроте, на пороге его появился мой новый друг, араб, закутанный с ног до головы в белый бурнус, под складками которого он нёс прелестную корзинку из пальмовых листьев, в которой было устроено гнездо. В гнезде сидел маленький и очень несчастный на вид белый павлин. Но я никогда бы не признал в этом длинношеем, почти неоперившемся птенце, жалком и безобразном с виду, будущего царя птичьей красоты.
Араб поклонился мне и подал корзинку. Я залюбовался красотой необычайно сложного и искусного плетения на корзине