Хорошим мужиком был наш лейтенант! Преисполненный благодарностью, сделал бы для него все, чего бы он ни попросил.
Неотправленное письмо
Жизнь моя могла бы сложиться иначе, если бы в этот день лейтенант не отпустил домой… Снег весело звенел под сапогами. Троллейбус подъезжал к конечной остановке. Легко одолев последние пятьсот метров, вскочил в него, сел на пустое заднее сиденье и уставился в окно. Постоянная тревога из-за непредсказуемой ситуации дома сосала под ложечкой и не давала покоя. Я не знал, радоваться мне, что служу в городе, в котором живу, или было бы лучше, если бы я служил за несколько тысяч километров от дома.
Пришел вовремя. Мама жарила мои любимые котлеты.
– Ой, Эдинька! – обрадовалась она.
– Меня отпустили на целый день, чтобы мог с вами отпраздновать Виталика день рождения, – доложил я.
Всех облобызав, я переоделся в гражданское. Папа разложил на столе разобранный на много частей саксофон для смазки и мелкого ремонта. Лёня занимался на рояле. Виталька на полу играл с игрушками. Ира молча стояла у окна. Она была какой-то непонятно спокойной. Я спросил, все ли хорошо. Она серьезным, уравновешенным голосом ответила:
– Да, все хорошо.
Я же почуял, что не все хорошо.
– Гриша! – раздалось мамино сопрано. – Быстренько убирай все со стола и иди ко мне!
Папа быстро убрал саксофон.
– Уже иду.
Я сел с Лёней за рояль, и мы в четыре руки побрынькали какие-то песенки. Ира танцевала с сынишкой. Отец носил котлеты, картошку, селедку, открыл банку помидоров домашнего засола. Стол получился на славу. Зашла мама, как всегда, опрятная, с подкрашенными губами.
– Гриша, по-моему, у нас должна быть бутылка вина?
– Есть, уже достаю!
Отец разлил по рюмочкам вино.
– Давайте выпьем за Виталеньку! Чтобы он был здоровенький и приносил нам много радости! И чтобы я дожила до его свадьбы! – произнесла тост мама.
Посидели. Поговорили. Ира участия в разговоре не принимала. Я видел – с Ирой что-то происходит. Она встала из-за стола, вышла в туалет и вскоре вернулась. Я заметил бледность в лице и какую-то растерянность в глазах.
Мне тоже захотелось в туалет, и я зашел сразу после нее.
В унитазе плавало разорванное на мелкие кусочки письмо. Ира забыла спустить воду… Вода была чистая. Ира, будучи не в себе, просто забыла об этом. С минуту я смотрел в унитаз… затем выудил клочочки, вытащил из висевшей тут же сумки кусок газеты, завернул в него обрывки письма и сунул в карман.
Мама поставила чай с печеньем.
– Мама, мы пойдем пройдемся. Хорошо?
– Идите, – не очень дружелюбно бросила мать.
В этот день мы не пошли в кино. Гуляли по центру. Было прохладно и сыро. Из-под колес машин талый, грязный снег летел на тротуары, под ноги. Наконец я спросил Иру, виделась ли она с Игорем и как продвигаются поиски квартиры.
– Не виделись давно и с квартирой тоже – ничего! – раздраженно ответила