В жизнь, где счастье, печали равны.
Но судьбы лабиринт мы пройдём,
Хоть сквозь тернии будем шагать.
Мы руками беду отведём –
Нам ли воли, любви занимать?!
В конце дней, по звенящей весне,
Буду я повторять вновь и вновь:
– Дала счастье и радость Ты мне,
Золотая Моя Ты Любовь.
Как желанна Ты мне, дорогая
Шёлк волос Твоих на плечи льётся,
Груди кофточку вздымают,
И всё чаще, чаще сердце бьётся,
Искорки в глазах играют…
Как желанна Ты мне, дорогая,
И Твоё волненье ясно:
Щёки розовым огнём пылают,
Как цветник, Ты вся прекрасна…
Нет, цветы в саду Ты затмеваешь
Ликом светлым, озарённым.
Вижу, чувством чистым Ты сияешь,
Я – любовью вдохновленный.
Обниму Тебя я нежно-нежно,
В поцелуе явь забудем.
Миг сей станет неизбежной
Крепкой связью наших судеб.
Тебе
Чуть слышно шуршанье снежинок,
Летящих сквозь кружево крон.
В сомненьях моих – поединок:
Я выберу ль правильный тон?
Смогу ль доказать свою верность,
Вернуть в Твоё сердце любовь?
Забыть ли навек Твою нежность
И жить в нереальности снов?
Ответы найду я без грусти,
Окрепну и в вере былой
Тогда, как слова мои впустишь
В души Твоей светлый покой.
Я знаю – в ней ласки в избытке,
Обид исчезает в ней хлад…
Я верю, что с новой попытки
Вновь будет в любви нашей лад.
…Я вижу, как Ты по аллее
Навстречу мне птицей летишь,
Волнуясь, надежду лелею,
Что «да» мне сказать Ты спешишь.
Полустанок любви
В мареве сребристом, ночь опередив,
Мчится поезд скорый сквозь лесной массив.
Вот он вылетает на степной простор –
И даёт «зелёный» строгий семафор.
Девичья фигурка впереди стоит,
Сердце машиниста всё сильней стучит…
Дальний полустанок – остановки нет,
И нельзя нарушить графика запрет.
Лада приложила пальчики к губам…
Что в душе творится – чувствует он сам.
Как же несказанно счастлив сердца друг! –
И гудок весёлый разлился вокруг.
Маме в Прощёное воскресенье
Мама, мной Тебе не отдан долг –
Поздно, поздно взял я это в толк –
За Твоё рождение меня,
Третьего за первыми двумя.
Нас, детей, растила Ты одна,
Не было покоя и ни сна
От гнетущих дум, святых забот –
Дел на каждый день и круглый год.
Видели мы, Мама, грусть Твою,
Слёзы у бесхлебья на краю,
Но ни голод и ни тягот гнёт
Сердце не сковали, словно лёд.
Мы Тобой гордились трое все –
Светлой славой