В любом городе есть десяток домов старой постройки, поражающих своей массивностью, респектабельностью и роскошью. Думаете, там даже в старое время жил хоть один простой учитель, работяга или рядовой коммунист? Да, никогда такого не было! Квартиры в таких домах получали крупные начальники, особо преуспевшие в коррупции, воровстве и подхалимаже. Еще там жили крупные начальники НКВД, собственными руками расстрелявшие десятки честных людей. Если изредка в таком доме и селили героя войны, то лишь для того, чтобы показать свой либерализм.
В нынешнее время часть квартир в этих домах была перекуплена новыми русскими, в основном тоже имеющими родственные корни с партийной и репрессивной номенклатурой. Ничего не изменилось.
Дом, в котором жил председатель тоже строился для партийных жополизов. Но сдан в эксплуатацию он был в начале восьмидесятых, а тогда уже, даже если очень хотели, все равно не могли строить так хорошо, как в свое время это делали пленные немцы. Поэтому и вышел он какой-то негармоничный: большие коридоры – но маленькие комнатки, огромные лифты – но узкие лестничные пролеты, паркет на полу – но поразительная по своей неудовлетворительности звукоизоляция. Более того, дом пытались воткнуть как можно ближе к центральной площади, где и так максимальная плотность застройки. Поэтому ни о каком скверике во дворе не могло быть и речи. Только помойка от соседствующего ресторана.
Номенклатура всегда славилась безвкусицей. Вполне понятно, почему тогда квартиры в этом доме ценились очень дорого.
Выходя из своего кабинета, председатель сделал вещь, за которую потом благодарил самого себя очень долго. А именно, деньги, полученные за рекламу, которой сам он никогда не занимался, оставил в кабинете, положив в свой личный сейф. После этого дал несколько инструкций секретарше, вышел с территории телерадиокомпании и направился через парк.
Желтые листья остервенело осыпались с деревьев, намекая на предстоящую зиму. Председатель шел по тропинке и шумно пинал листья, размышляя о тяжелой и неблагодарной участи, выпавшей на его долю. Поэтому, он удивился, когда без единого звука перед ним вырос невысокий мужик в клетчатой кепке, вареной джинсовой куртке, шерстяных штанах и массивных ботинках.
Незнакомец вытащил из кармана удостоверение персонального пенсионера и просительным голосом произнес:
– Помогите ветерану психиатрических лечебниц, инвалиду по призванию.
Председатель попытался отодвинуть настырного незнакомца, но тот будто врос в землю. Голос наглеца в клетчатой кепке