Отдышавшись, шаткой походкой прошел в спальню и повалился на постель, и, как и в прошлую ночь, тут же окунулся в блаженный сон.
5
Пафонов отрешенно водил ложкой в тарелке с супом-харчо. Из проема кухонной двери за ним внимательно наблюдал директор «Старославянского» Мотов.
– Ему не нравится! – щелкнул Глеб Ярославович пальцами повару. – Замените на грибной!
К сыщику устремился официант с дымящейся тарелкой грибной похлебки. Выудил из-под носа Пафонова харчо и поставил другую тарелку. Пафонов непонимающе поморгал вслед удаляющейся белой куртке официанта и с прежней отрешенностью принялся вазюкать ложкой в свежей порции.
«Значитца, так, – неторопливо поскрипывали мозги оперативника, – нужно определить – кто дежурил из персонала в ночи, когда совершались поджоги, а особенно важно выявить дежурных пятого этажа. Затем необходимо узнать, чем занимались в эти ночи жильцы сектора бис на этом самом долбаном пятом этаже».
Внимание капитана привлек истерический вопль.
– Безобразие! – голосил картаво огромнолобый господин с кокетливой бородкой-эспаньолкой.
– Салат из морской капусты отдает сельдью! Кощунство! – разорялся огромнолобый. – Немедленно шеф-повара! Святотатство! Без-зоб-ра-зи-е!
Мужчина сильно картавил и слово «морской» произнес как «майской», а «безобразие» как «безабьязие».
Из кухни выкатился директор гостиницы Глеб Ярославович Мотов и с лебезящей улыбочкой просеменил к столику, за которым расположился господин с эспаньолкой.
– О, милейший Федор Степанович! – затрындел Мотов. – О, любезнейший господин Теодор, просим всяческого прощения! Вам немедленно подадут свежайшую порцию морской капустки совершенно бесплатно! Ресторан угощает!
– Естественно! – оскорбленно воскликнул названный Федором Степановичем и в то же время господином Теодором. – Это совершенно естественно, что ресторан должен заплатить за моральный ущерб!
Пафонов поморщился