Такая вот жизнь, братец – 6. Записки шестидесятника. Валериан Георгиевич П.

и пространстве. Я перестаю быть им интересен. И все те любовные утехи, которые они получали со мной, (от меня?), весь тот пыл и вся страсть, которые я в них разжигал, всё это мгновенно забывалось, и они смотрели на меня с холодным презрением. «Как же это так!», вопрошал я мысленно, «ведь, ещё недавно ты изнывала от страсти в моих объятьях, ты буквально таяла от счастья! Неужели всё забыто? И никакого чувства благодарности за всё, что я дал (даю?) тебе. Вспомни, как хорошо тебе было со мной»? Ничего не помнит. Как будто ничего и не было. Что-то умирает в них, и моя жизнь превращается в кошмар. В их глазах я уже совсем не тот, кем был каких-то пять-шесть недель (месяцев, лет?) назад. Бабочка превращается в куколку.

      07.11.00

      …Жизнь существует везде в виде потенции, и когда создаётся возможность её реализации, она реализует себя. Человек отдельный рождается, живёт и умирает, но человек глобальный (человечество) пребудет во веки веков. Человек отдельный – лишь маленький винтик этого огромного механизма, борющегося за выживание с вселенским хаосом. Человек продолжает себя в потомстве, в этом смысле он – как биоплазма, – расползается во все стороны, заполняя пустоты, оставленные на лоне Земли Природой.

      18.11.00 Ночные кошмары супруги

      Опять кошмарная ночь. Ночь тихого безумия.

      Я проснулся около трёх от её полушёпота. Она опять разговаривала со своей покойной мамой. Боже, что это было! Я лежал, не шевелясь, не дыша. Я думал, если вмешаюсь, спугну, с ней случится истерика, или ещё что. И опять, всё тот же поток жалоб, претензий в мой адрес. Я – монстр, хам, я издеваюсь над ней, попрекаю деньгами, едой, лекарствами, ничего ей не покупаю, и т. д. и т. п. Всё это было не ново, но… сам тон с интонациями глубоко страдающего человека, человека на грани (а сейчас она, как ни в чём не бывало, разговаривает по телефону с подругой: обсуждает её покупку). До меня доносились её слезливые мольбы: «Мамочка, как хорошо с тобой, как тепло…". Она жалуется ей, что устала от наших ссор, моего хамства, грубости, и т.д., и снова, в который раз, просится к ней: «Мамочка, возьми меня с собой. Я так хочу уйти отсюда, к вам, я здесь одна-одинешенька, это невыносимо, вокруг холод, безразличие…". Потом она замолкает, вслушиваясь в ответы, (или она сама их сочиняет!). Вдруг, слышу: «Мамочка, дай мне конфетку!» Она произносит это чётко, громким полушёпотом. Я уже начинаю сомневаться, а спит ли она вообще? «Где она сейчас?», спрашиваю я себя, «ведь, она явно не здесь, не в кровати, Она говорит с ними так, как будто их видит». Это не какое-то бредовое бормотание, а разговор людей, лицезреющих друг друга. «Значит, она «вышла из себя» и сейчас где-то там, среди её умерших предков! Она унеслась ввысь, в горний мир, в иное измерение! Её тонкое, (астральное?) тело покинуло грубую плоть и теперь обитает в царстве призраков? А как же голос? Ведь, она говорит нормальным, человеческим голосом, издаёт реальные человеческие звуки, а для этого нужна гортань, связки и всё такое? И слух! Она слышит их, отвечает на их вопросы