– Подарок за мной, – успела шепнуть я, когда она ко мне
подошла, освободившись ото всех приветственных объятий.
– Брось, тебе говорят. Тут всё по-простому, сама увидишь.
Раздеваются здесь, выпить берут вон там. Расслабляйся пока, Сева начнёт через полчасика…
Она исчезла, кем-то куда-то увлекаемая; я пристроила куртку в маленький гардероб и отправилась в одиночку изучать помещения.
В довольно просторном холле, помимо гардероба, было много глянцево-зелёных растений в разнообразных керамических ёмкостях с хорошей авторской росписью, а под потолком ещё серебрилась забытая мишура новогодних тусовок. Но народ в основном кучковался в баре и гостиной. Несколько столиков и табуретов в тесноватом баре были плотно заняты, но большая часть входящих и выходящих брала коктейли, которые споро сооружали и выставляли на большой поднос молчаливые парень с девушкой, и отправлялась с ними гулять. Я тоже взяла стакан с жидкостью цвета морской волны и неизбежным зонтиком на соломинке, прихватила с другого подноса тарталетку и побрела в гостиную. Та была довольно-таки просторной, разделяясь на две неравные половины: небольшой, но вместительный зал с рядами стульев и настоящей сценой (микрофоны, подсветка, всё, что полагается), а также целый отсек с камином, креслами и диванами. Последний заполнила неоднородная публика: и мальчики-девочки в прикидах с продранными локтями и прочими приколами от Галери Лафайетт, и куда более практично и демократично одетые трудящиеся, явно заявившиеся сюда прямо из своих редакций или кафедр.
Я увидала шарф и патлы Хлебодарова; меня он не узнал в упор, скользнув рассеянным взглядом, и подошёл к какому-то мужику, расположившемуся со своим стаканом у каминной полки. После их взаимных приветствий до меня донеслось:
– Да, это ты верно: прямо филиал ЦДЛа у Татьяны тут
образовался. Но только – три дня в неделю и крепче вина ничего не положено. Так ты в первый раз здесь, значит? К Кире или к кому? – Голос у Хлебодарова, как и в прошлый раз, был отчётливым и недовольным – недовольным, по-видимому, не от настроения, а от особого тембра; его же собеседник говорил совсем тихо.
Услышав что-то про Киру, я невольно пододвинулась поближе и прислушалась.
– Ты её последнюю-то вещь читал?
– Да, – еле слышно отвечал тот мужик, загороженный от меня
Хлебодаровым. – Драйв такой хороший… настоящий… А она что, у Стебловского на договоре?
– Ну да. Это ж я её в своё время надоумил: чего сидеть без
копейки, напиши для Аркаши пару глав, он тебе – аванс тут же!.. Ну и пошло-поехало. А сейчас он, подлец…
– Вы не позволите? – Прозвучавший голос был виновато-
просителен.
Я рассеянно пропустила невысокую девушку, которая села рядом со мной в освободившийся уголок дивана.
Те, к разговору