– В данный момент ты мне не начальник, значит с тобой можно на простом русском. А то, что ты называешь демагогией, на самом деле есть стиль общения. Я ему ещё в школе научился.
– У кого?
– У пожарного инспектора Худякова.
– Помню такого. Мог бы и понормальней учителя найти. И в чём смысл этого стиля?
– А в чём смысл того, что с украинцем ты будешь говорить по-украински? Вот и я с начальством говорю на его языке – казённом.
– Ну, ты сравнил, начальство же не национальность.
– Самая настоящая национальность и есть. Со своими языком и культурой.
– Ты, Родион, загибай, да меру знай.
– Это ты, Петя, плохо документы знаешь. Перечитай Программу партии, там чёрным по белому написано, что формируется новая общность – советский человек. Новая национальность. Если быть последовательным, то правильнее говорить интернациональность. Да она уже, считай, сформировалась из партийных начальников. Традиция. В девятнадцатом веке была франкоговорящая нация из российской аристократии. Народ в народе. Во время войны с Наполеоном крестьяне поубивали многих дворян, принимая их за французов, так как те не умели говорить по-русски. Я русский человек и вряд ли стану другим, но от жизни не спрячешься – временами приходится с волками выть по-волчьи.
– Погоди, Родион. А как же ты раньше? В армии, например?
– В отличие от вас армия ценила мой стиль. Не скажу, что меня там горячо любили, скорее уж наоборот, но когда я увольнялся, то чуть ли не со слезами просили остаться на сверхсрочную.
Вот так, товарищи. С точки зрения Коновалова мы все являемся представителями некоей партийно-канцелярской национальности, которую он не любит, а потому не упустит случая раскатать всех по брёвнышку. А он это умеет.
Тщедушного вида пожилой очкарик спросил:
– Так он ещё себя проявит?
– Обязательно, дело-то ещё не закончилось.
– Вот как. А нам говорили, что это формальная процедура.
– В других местах так оно и есть, но не у нас. Мы же пытались объяснить Крылову, что формализм у Коновалова не пройдёт, потому что он сам редкий формалист. Но он не понял. Теперь пусть не обижается. Если уж Коновалов укатал самого Фелюгина, то Крылов для него мелкая сошка.
– Фелюгин знаком с Коноваловым?
– Знаком. Он и сейчас, наверное, вздрагивает, когда слышит эту фамилию.
Фелюгин был мне знаком, а потому стало очень интересно, каким таким образом укатали этого умудрённого функционера, и я спросил:
– А что это была за история?
Ответить он не успел, потому что раздался громкий голос Коновалова:
– Товарищи! Общую суть вашего проекта я уловил, но определённо ответить сейчас не готов. Маловато данных для анализа. Сделаем так – на собрании выступят специалисты с примерами и цифрами, а я выступлю в конце и подведу итог. Там и услышите моё решение.
Надо было видеть постные