Живущие небом. Рассказы о лётчиках. Надежда Яковлевна Франк

Вот шасси коснулось бетонки. Звук моторов стих. И в этот момент раздался чёткий усиленный голос:

      – Внимание! Всем оставаться на своих местах. Самолёт оцеплен. Посторонним лицам, находящимся на борту, предлагаю сдаться. Сопротивление бесполезно. Выходить по одному.

      3

      Через два часа в столовой мирно обедали и условные террористы, и члены экипажа.

      – Вы как вместо артистов к нам попали? – поинтересовался инженер.

      – Да ваш командир нашему командованию сказал, что у него борт уже занят – артисты летят. Мы и решили их опередить, – ответил военный.

      – Не переживайте, они другим бортом улетели, – добавил второй.– По легенде мы должны были захватить самолёт и проникнуть в кабину.

      – Что же помешало? – спросил техник.

      – Вот этот, – кивнул военный на курсанта.– Как пригвождённый к стене стоял у кабины. Мы ему и сало предлагали, и яблоко – не поддался искушению. Хотели уже силой брать, да тут инженер к нему на подмогу подоспел. Техник сало слопал и тоже к ним примкнул. Кремень, а не ребята!

      – Слышь, Серёга, – обратился к курсанту техник, – твой первый полёт был вроде экзамена на профпригодность. Так вот считай, что сегодня ты его сдал на «отлично».

      И все дружно рассмеялись

      Обрубыш

      В детском доме его называли Обрубышем. Иногда Саньке казалось, что это его фамилия.

      – Эй, Обрубыш, не мешай! – кричали ребята, играя в футбол.

      – Пни мяч! – ехидно просил Колька Завьялов, зная, что Санька не устоит на короткой ноге.– Эх, ты, обрубыш!

      Мальчишка хмуро молчал, до боли сжимая худенькие кулаки. Он давно уже не плакал. Отворачивался и, хромая, уходил в парк. Обрубышем его прозвали потому, что одна нога была короче другой. По этой причине он и оказался в детском доме. Узнав, что ребёнок родился калекой, его мать одиннадцать лет назад написала «отказную». Это заявление Санька видел сам, когда относил личные дела в медпункт. Медсестра дала ему папки, а сама побежала к телефону. Она и не подумала, что, увидев свою фамилию, Санька откроет папку и прочитает отказное заявление. Все дети в детских домах ждут своих родителей. А он ждать перестал. И плакать перестал тоже. Его сердце надело на себя панцирь, который спасал от обид, одиночества, нелюбви.