По одну сторону «баррикад» – Голливуд, создавший устойчивые кинематографические образы безжалостного Блая и красавчика Кристиана, жители Питкэрна и Норфолка, для которых Флетчер почти святой, а командир «Баунти» – исчадие ада, а также тысячи приверженцев знаменитого мятежника по всему миру. Среди которых – международный интернет-клуб «Друзья Питкэрна», Центр Изучения Островов Питкэрн (Pitcairn Islands Study Center, Калифорния) и Группа Изучения Островов Питкэрн (Pitcairn Islands Study Group, США и Великобритания). В этом обширном списке и Глинн Кристиан (автор «Fragile Para-dise»), и покойный Свен Уолрус («Mutiny and Romance in the South Seas»), и многие другие писатели и ученые.
Им противостоят официальные власти Британии и Австралии, по-прежнему считающие Флетчера преступником, а Блая – героем (в Сиднее бывшему капитану «Баунти» установлен памятник как одному из губернаторов Нового Южного Уэльса), клан английских Кристианов, для которых предводитель мятежников, как ни странно, – «паршивая овца» в семье, а также несколько писателей (точнее, писательниц), не очень любящих историю острова Питкэрн. Среди них, в первую очередь, – англичанка Деа Бёркетт (автор скандальной книжки «Serpent in Paradise» – «Змея в Раю») и американка Кэролайн Александер (автор нашумевшего исследования «The Bounty», вышедшего в свет в 2003 году).
В общем, споры – кто прав, кто виноват – не утихают до сих пор.
Не спрашивайте меня, на чьей я стороне. По-моему, все и так очевидно. Постараюсь, тем не менее, быть максимально объективным к обеим сторонам. Ради непредвзятости с этой страницы я ввожу двух вымышленных персонажей.
Один – alter ego командира «Баунти» лейтенанта Уильяма Блая (назовем его условно «В» – «Би», по первой букве фамилии Bligh). Второй – квинтэссенция Флетчера Кристиана («C» – «Си», Christian). Пусть эти двое «фантомов», аккумулируя различные точки зрения каждый, время от времени комментируют основные события Саги. Давайте попробуем взглянуть на ключевые моменты истории Мятежа и Острова с разных, диаметрально противоположных позиций. Как бы о том или ином факте нашей летописи рассказал Флетчер, будь он сейчас жив? Или как бы на тот или иной важный поворот нашей хроники прореагировал Блай?
Пусть реплики «B» и «C» на протяжении всей первой части этой книги станут не столько голосами этих давно умерших людей, сколько выражением мнений их сегодняшних апологетов. Пусть наши герои и их сторонники, повинуясь вымыслу воспаленного мозга автора, через двести с лишним лет продолжат свой вечный спор, свой незаконченный диалог. Да простят меня читатели за эту вольность. Чья точка зрения будет выглядеть убедительнее, и на чьей стороне, в конце концов, окажетесь вы – решать вам.
И для начала – об одном событии, которое произошло незадолго до того, как «Баунти» покинула Англию.
До недавнего времени об этих фактах почти никто знал. Но они, как мы сейчас понимаем, могли сильно запасть в душу молодого Флетчера Кристиана. И повлиять на всю историю Мятежа.