Вяземский продолжал навещать Алену в больнице, но все их общение сводилось к взаимным приветствиям, на больший контакт она не шла и о себе ничего не рассказывала, но ему это было уже не важно. Из разговора с Галиной Дмитриевной он и так теперь все знал, даже больше, чем знала сама Алена. Она по-прежнему держала фасон и демонстративно ничего от него не принимала. Все передачи от него громоздились на тумбочке и заполняли полки холодильника. О ее самочувствии он регулярно справлялся у лечащего врача и был в курсе процесса лечения.
Во время его очередного посещения Татьяна Петровна встретила Вяземского в коридоре и пригласила его для разговора. Они прошли в небольшой холл, где стояли удобные диваны с низким столиком, и расположились напротив друг друга.
– Вадим Георгиевич, у меня к вам большая просьба, – начала Татьяна Петровна, – не носите больше девочке ничего, не забивайте палату. Кроме вас, к ней приходила девушка, и тоже с полными пакетами.
– Это Жанна. Моя невеста.
– Понятно, – улыбнулась Татьяна Петровна. – Я вот о чем хочу сказать: Алена ничего не ест из того, что вы приносите, да и в столовую почти не ходит. То, что касается ее здоровья: у нее развилась пневмония из-за переохлаждения и сниженного иммунитета, еще у нее был закрытый пневмоторакс. Его выявили при ее жалобах на боли в груди и затрудненное дыхание.
– Это что такое?
– Закрытый пневмоторакс – это когда поврежденная плевра затягивается после попадания в нее небольшого количества воздуха, который рассасывается, и легкое вновь расправляется.
– Как это лечится?
– Не беспокойтесь. При попадании в грудную клетку воздуха никакого лечения не требуется: воздух быстро рассасывается сам. Обычно опасности для жизни человека при пневмотораксе не возникает. Ей требуются лекарства для лечения пневмонии, я записала все на листочке. – Букина передала Вадиму список. – Те, что у нас есть в наличии, менее эффективные. Постарайтесь купить все, что в списке.
– Я сегодня же их привезу; если не смогу сам, лекарства доставит мой водитель.
– Хорошо. Мы сразу же начнем лечение. Вадим Георгиевич, к девочке приходили работники социальной службы. Отец, по их разговорам, после попытки самоубийства дочери официально отказался от опекунства над ней, и теперь они должны оформлять документы на помещение ее в детский дом. Сегодня они заходили ко мне, советовались по поводу проведения консультации в психиатрической клинике, чтобы исключить попытку повторного суицида.
– Спасибо за информацию, – сдержанно поблагодарил Вяземский.
Он прошел по коридору и вернулся в палату к девочке.
– Привет! – произнес он, усаживаясь напротив нее. – Как настроение, как дела?
Она демонстративно молчала, напряженно разглядывая стену за его спиной.
– Ален, ты в курсе, что тебя оформляют в детский дом? – теряя терпение, спросил он.
– Мне все равно, – проговорила она, стараясь казаться