Улыбнись навсегда (сборник). Юрий Малецкий. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Юрий Малецкий
Издательство: Алетейя
Серия:
Жанр произведения: Современная русская литература
Год издания: 2017
isbn: 978-5-906910-31-8
Скачать книгу
смотришь не взглядом "всех", но взглядом "каждого", одного из "каждых", именно же твоим и только твоим взглядом – и как тогда страшно меняется открывшаяся картина, и куда деваются "все"!)

      Посмертная слава – вот вздор так уж вздор. Похлеще всех остальных…

      Не она одна осознавала: Смерть – имя существительное и по праву требует серьезного отношения к себе. Были и другие, среди них великие; они куда раньше ее – разве ей с ними равняться? – совсем молодыми в упор, заворожено на нее глядели – и не могли оторваться. И что удумали? И пусть у гробового входа-та-ра-ра-ра-ра-ра играть, и равнодушная природа чего-то вечною сиять. Пушкин. Неправда, Пушкин. Не "пусть", ничего не "пусть"! (Не всегда и ты прав… или – сам себе зубы заговариваешь?.. Опомнись, о ком ты?.. Ты понимаешь, о ком? А что, разве и он не живой смертный человек, и разве я не живой смертный? Он уже умер, а я еще нет. Почему я должна соглашаться, если не согласна? Вот бы его, когда он умирал, спросить). Другой, не такой, но тоже великий, тот сказал лучше: "Но не тем холодным сном могилы я б желал навеки так заснуть". Вот именно, "не тем", совсем не тем. Заснуть навеки, но быть живым. Это выход из того положения дел, при котором бесконечная жизнь невозможна, да и не нужна – если она сейчас едва справляется с жизнью, то каково же будет ей и какова же будет она всего в какие-нибудь двести пятьдесят, – а смерть невозможно страшна. Да, именно так. Он был молод, совсем мальчик, но разумом не хром, и сказал то, что чувствовала и она в свои под девяносто. Если бы Галя Абрамовна была – поэт, она бы именно такие вот гениальные стихи и писала и так бы утешала себя… довольно долго, в отличие от гениального мальчика, который умел писать такие стихи, а жить не умел; долго-долго, пока маячила бы впереди большая жизнь с маленькой точкой в конце… да, а потом точка выросла бы у нее на глазах в пропасть без дна, а ее большая жизнь уменьшилась бы до маленького камушка-песчинки на самом краю этой пропасти – и тогда б она быстро сообразила, невзирая на дряхлость рассудка, как соображает сейчас, что заснет вот-вот, ее, песчинку, сдунет туда при малейшем дуновении ветерка, и заснет именно тем, именно холодным сном могилы, и тут перестанешь шутки шутить, милая моя, тут…

      Самоосуществление. Ха. Перед лицом Смерти. Три ха-ха. Так пятилетний ребенок борется с отцом, крича: "Я тебя заборол! Я сильнее!". Только вот Смерть – не любящий папа. Она не такая киса, чтобы, ласково шутя, ложиться на лопатки (уф, холодно; что-то не греет и пуховый платок).

      А еще о чем говорят – о назначенье. Как это?.. о "нравственном долге". Однако она вроде бы никогда ни у кого не одалживалась. Разве что должна была матери – так она по-человечески с ней и расплатилась, содержа ее десятки лет до самой смерти и затем похоронив честь по чести. Может быть, задолжала Алексею Дмитриевичу – да, так; за неверность ничем, никакими деньгами не расплатишься. Разве многолетним чувством вины, если это имеет хоть какое-то отношение к отдаче долга… Но – кому еще? Жизни – за то, что она вообще родилась? Так она же и платит жизнью, и