– Пока я не вернусь, бабушка о тебе позаботится, – сказала мама неуверенно. Но я кивнула. Бабушка знала, что к чему.
Родители ушли, и я, оставшись в пустом доме, какое-то время прислушивалась, всасывая губами воздух, в котором даже не нуждалась, и пыталась не дать вскипеть своему мозгу. Я слышала, как кто-то говорил: «Держись, держись», но не знала, кто бы это мог быть – я-то осталась одна. Мне хотелось это выяснить – ведь я не собиралась позволять Смерти настигнуть меня второй раз.
Бабушка принесла две мисочки, по одной в каждой руке. Она была в желтом домашнем платье, а кожа ее пахла смесью чая, лосьона, рыбьей чешуи и витаминов, которые ее заставляла принимать мама.
Отвернувшись от нее, я вцепилась ногтями в колени так сильно, что пошла кровь, – только бы не схватить бабушку за руку и не укусить ее. Моя голова грозила вот-вот взорваться.
В следующий момент я почувствовала что-то на своем плече – густое и землистое. Грязь.
Попыталась заговорить, но во рту было слишком сухо. И я молча лежала, пока бабушка водила пальцами по моим плечам, по шее, по икрам ног.
Вскоре я кое-как успокоилась и сумела взглянуть на нее, уже не боясь самой себя.
Она улыбнулась:
– Подойди сюда, у меня для тебя кое-что есть.
Приближаться мне не хотелось, но я все же села, упершись спиной в изголовье кровати. Грязь действовала успокаивающе – и хорошо пахла, словно навевая сон, – а бабушкино желтое платье, казалось, заполняло всю комнату.
– Вот, – сказала бабушка, перевернув вторую миску.
В ней оказался сухой рис – белые зернышки отчетливо вырисовывались на фоне моего сиреневого покрывала. Мой разум вдруг отключился, и я принялась считать.
Я смутно осознавала, что она уходила и возвращалась, но пока не закончила, счет был единственным, что имело для меня значение.
– Сколько их? – спросила бабушка в какой-то момент и вручила мне теплую кружку.
Я досчитала до конца.
– Четыреста тридцать шесть, – ответила я.
Во рту больше не было сухо. Я даже удивилась, но затем заглянула в кружку и поняла, что уже выпила из нее. На дне оставалось немного крови, а вверху на стенке виднелась запекшаяся пленка. Когда я подняла взгляд, то увидела себя в настольном зеркале – мой рот был окаймлен красным кружком.
– Я отвратительна, – произнесла я, чуть не плача.
Она взяла меня за руку.
– Не волнуйся. Ты со мной.
После этого бабушка села, сложив руки на животе.
– Если ты готова узнать остальное, я тебе расскажу, – проговорила она, и я, счистив грязь с руки, принялась слушать.
7. Цзян-ши должны пить кровь, чтобы их тела не превратились в гробницы; иначе они станут гранитом, а ты окажешься замурована внутри. («Тебе следует научиться охотиться на оленей», – говорит бабушка, но я пропускаю это мимо ушей.)
8. Желтое платье дает мне защиту. («Скажи