Однако независимо от истолкований миров, в которых путешествует шаман, и обитателей этих пространств-измерений, способ отправиться в эти путешествия был практически один и тот же на протяжении всей истории существования шаманизма. Совокупность методов вхождения в транс (разной глубины и интенсивности) М. Элиаде назвал «архаическими техниками экстаза». Прежде всего, к этим методам можно с уверенностью отнести употребление психоактивных растительных галлюциногенов, которые на протяжении тысяч лет шаманы считали и продолжают считать своими учителями. Тем не менее это далеко не единственный способ вхождения в транс. Существуют культуры, в которых обращение к «галлюциногенным учителям» не распространено вовсе, тем не менее шаманизм в них играет принципиально важную роль.
Заимствование шаманизмом священных образов мировых религий вовсе не случайно. Это не просто дань доминирующим цивилизациям, подчинившим себе культуры малых народов. В исторической ретроспективе шаманизм послужил основным мифопоэтическим источником, который, так или иначе, питал все религии мира. Религии трансформировались в зависимости от социально-политических перемен в обществах мира, однако шаманские, архаические паттерны продолжали присутствовать в них с разной степенью выраженности. В связи с этим явление современного шаманского «синкретизма» не должно рассматриваться как нечто искусственное и случайное. Напротив, интеграция с мировыми религиями вполне закономерна. От этого шаманизм не перестает быть шаманизмом. И более того, от такого взаимодействия с мировыми религиями он только выигрывает, поскольку впитывает их высокие духовные и морально-этические идеалы, которые шлифовались человеческими сообществами на протяжении сотен лет истории. В конце XX – начале XXI веков из этнического шаманизм эволюционировал в мировой, глобальный шаманизм. Если раньше шаман обслуживал лишь узкую социальную (семейную, родовую, национальную) группу, то сегодня шаманы служат интересам всего человечества, независимо от цвета кожи, расы и языка (хотя в отдельных регионах этнический шаманизм еще продолжает существовать). Раньше шаманы говорили на языке мифологии лишь одного племени, на языке той социальной группы, к которой они принадлежали. В наши дни шаман – это гражданин мира. Он свободно принимает, впитывает и интегрирует образы и архетипы любых религий и верований, потому что эти образы для него как символы и метафоры для поэта и художника. Как поэтические метафоры отражают переживания поэта, так религиозные символы выражают трансцендентные глубины мистической реальности. Сознание шамана чрезвычайно пластично. Оно исполнено творческого духа, импровизации и священного Духа Игры.
Все это, конечно, связано с общей эволюцией сознания (как индивидуального, так и коллективного), с тем процессом, который Е. А. Торчинов охарактеризовал как переживание Универсального Единства, предполагающего